"Даниил Натанович Аль. Дорога на Стрельну (Повесть и рассказы о молодых защитниках Ленинграда) " - читать интересную книгу автора

Скорее новые обоймы в магазин!.. Не успеть!
Я всунул палец в кольцо гранаты и стал ждать. Хорошо бы, эта
здоровенная скотина прыгнула сверху прямо на меня, и тогда... Вот сейчас.
Вот уже совсем сейчас... Мама, прощай! Немец подбежал уже к самой канаве.
И тут раздался выстрел. Одинокий винтовочный выстрел. Немец свалился. Я
приподнял голову. От кустов, росших метрах в пятидесяти позади канавы,
бежал матрос с винтовкой наперевес.
- Павел! Павел! - завопил я, забыв об осторожности и замахав
руками. - Ложись! Справа пулемет! Ложись, Павел!
- Ур-ра! - закричал Кратов, продолжая бежать. - Ур-ра!
Пулемет ударил длинной очередью.
- Ложись, Павел! - снова закричал я, приседая.
Одинокое "ура!", почему-то особенно грозное от этой своей одинокости,
не смолкло. Пулемет продолжал настойчиво строчить.
Я посмотрел вправо и увидел Андрея. Шведов бил из пулемета по
трамваю. Зигзагами прошивал он обшивку вагонов. Доносился звон стекол.
- Вперед! - прокричал Кратов, перескакивая возле меня канаву. - Бей
гадов всех до одного! Ура!
- Ура! - закричал и Андрей. Он тоже поднялся и побежал к трамваю.
- Ура! - закричал я, выкарабкиваясь на поле. Тут я вспомнил, что
винтовка моя не заряжена, а штык остался на дне канавы. Я снова сполз
вниз. Скорее, скорее! Руки дрожат. Штык не надевается. Черт с ним! Сую в
ножны. Так. Обоймы. Одну, вторую в магазин. Остальное в карман. Сидя на
корточках, продолжаю кричать что есть силы "ура!". Ранец. Брать? Не брать?
Не возьму! Долго надевать. Скорее, скорее! Ведь товарищи думают, что я
струсил, спрятался. Скорее! Наконец я выскакиваю и бегу через поле. Кричу
"ура!". Меня, кажется, никто не слышит, но я кричу так, что вот-вот
надорвусь.
Андрей и Павел с двух сторон подбегают к первому вагону. Мне поручен
второй вагон. Буду атаковать его. Бегу все быстрее. Я уже почти догнал
Андрея и Кратова. В трамвае выбиты все стекла, стенки вагона точно красная
терка, так их издырявил Шведов. Что там таится за ними? На всякий случай я
перевел винтовку на автоматическую стрельбу. Если что - дам очередь!
Кое-что я уже тоже соображаю. Вот и кювет. Перемахиваю с ходу.
- Ура! - Горло у меня чуть не лопается. Я врываюсь в вагон... Никого.
Бегу к первому вагону. В кювете валяются три убитых гитлеровца. Один без
головного убора, в расстегнутом кителе. Узнаю выходившего "проветриться".
Тут вспоминаю, чему меня учили на курсах переводчиков: не пропускать
случая - собирать личные документы убитых и пленных. Они обычно в левом
нагрудном кармане. Лезу рукой под грудь убитого пехотинца, расстегиваю
железную пуговицу. Она липкая. Вытягиваю из мокрого кармана документ. Не
могу удержаться - хватаю автомат и вешаю себе на шею. Как с ним
обращаться - не знаю. Не выпустил бы он очередь от моего неосторожного
движения. В первом вагоне идет какая-то возня. Не могу понять, в чем дело.
Мой взгляд успевает запечатлеть странное. Андрей борется с Кратовым -
схватил его за поднятые руки. Матрос вырывается. Что происходит?
С винтовкой в одной руке, с окровавленной солдатской книжкой в
другой, с трофейным автоматом на шее, со съехавшей на затылок каской, я
появился в дверях вагона. Вероятно, мое лицо удачно дополняло этот
странный вид. Во всяком случае, Шведов и Кратов, о чем-то яростно