"Святослав Аладырев "Извек" (Княжье похмелье) [F]" - читать интересную книгу автора

Под крики десятников, он уверенно двинулся к коню, но в ушах все звучали
последние слова Светозара:
- На этой земле живет ваша смерть...

...За разоренной весью следы измельчились в сухой земле, но дорога не
разветвлялась и Радман целый день вел войско, не особо беспокоясь, что
преследуемый потеряется. Когда же стежка приблизилась к реке и на участках
влажной почвы стали попадаться глубокие отпечатки, в глазах Радмана уже
проблескивало нетерпеливое торжество. Хан благодарил небо, что оно не
посылало дождя. Не смущало даже то, что дорожка все чаще терялась в
полосах сочной травы. Скоро он должен найти того самого ненавистного
уруса, которого он десятки раз встречал в тяжелых сновидениях. Однако, во
сне враг показывался издали, как в злополучный день побега из плена. В
этот же раз предстояло сбыться заветной мечте: встретить убийцу брата
глаза в глаза.
При одной мысли об этом, рука хана тянулась к оружию и, твердые, как
корень ковыля, пальцы любовно оглаживали богатую серебряную рукоять.
Нет, думал Радман. Не все упомнили предки, перечисляя три великих радости.
Есть четвертое наслаждение в жизни, превосходящее все остальные - месть!
Долгожданная, взлелеянная как ребенок и упоительная как глоток воды после
изнурительной жажды...
Сладостные мысли хана прервались. Дозорные, едущие в пределах видимости,
остановились и Радман, в нетерпении, погнал коня вперед. Осадив скакуна,
требовательно глянул на следопыта. Тот молча указал вниз по склону, где у
самого берега желтели обрубки сосновых стволов. Над старым кострищем
рогатились два колышка с обгоревшей перекладиной. Второй жест направил
взор хана на землю под ногами коня, где хорошо различались глубокие замины
от подков. Радман погладил голову орла, венчающую рукоять клинка и
направил коня к берегу. Прощупав глазами каждую пядь земли вокруг
кострища, выпрямился.
- Теперь уже скоро! Догнать догоним. Не спугнуть бы, не упустить.
Дозорные, повинуясь взгляду хана, поскакали дальше. Войско двинулось
следом, обтекая заросший соснами склон.
Светлый лик солнца висел в небе еще некоторое время, но скоро, будто
обиженный зрелищем степняцкой своры, набросил на себя паволоку облаков и
не показывался до самого вечера. Лишь на закате ненадолго высунулся, чтобы
окрасить небо пурпуром, и грустно утонуть в волнах дальнего леса. Свет
стремительно покидал вечернее небо заставляя кочевников остановиться.
Наскоро пожевав сушеной конины, воины улеглись без привычных вечерних
разговоров. Каждый знал, что хан выступит в утренних сумерках, как только
можно будет отличить кусты от травы. Лишь дозорные, напрягая зрение и
слух, двинулись в ночную темень.
Радман долго лежал, глядя в догорающий костер. Рисуя себе ярчайшие картины
расправы, не заметил как веки смежились. Сон обрезал звуки и образы
реального мира, а на далеком берегу, за рухнувшим мостом, снова возник
всадник на обрывке мрака. На фоне блистающего доспеха, снова стриганули
крупные черные уши и, будто бы прощаясь до следующей встречи, всадник
поднял руку в насмешливом приветствии.
Радман услышал, как скрипнули собственные зубы. Показалось, что
разделяющая их река вдруг исчезла и насмешник, пославший роковую стрелу,