"Святослав Аладырев "Извек" (Княжье похмелье) [F]" - читать интересную книгу автора

Извек определил только мяту и смородину, дальше запутался в гуще ароматов.
Не успел опуститься на лавку, как старуха поставила на льняную скатерку
блюдо с пирогами.
- Не побрезгуй, отведай, чем сами кормимся, небось, не хуже прочего будет.
Извек невольно вспомнил ромейскую присказку: "чем бог послал". Когда
слышал эту дурь, всегда хотелось самому послать и говорившего, и их бога.
Человек создан Родом для того, чтобы самому всего добиваться, не дожидаясь
подачек ни от богов, ни от кого другого.
Сотник взял плошку, отхлебнул, принялся за пироги. Бабка, прищурившись, с
удовольствием поглядывала на гостя. Какой женщине не приятно, когда ее
стряпня нравится, а судя по лицу Извека, пироги пришлись по вкусу.
- Давно ничего вкусней не пробовал, - похвалил Сотник. - Спасибо тебе,
хозяйка.
- Да не хозяйка я, - отмахнулась бабка. - Хозяйка тут Наина, сестра моя
младшая. Только уехала она. На старости лет дождалась наконец достойного
героя. Пока молодая была, все кичилась красотой, мудростью, да колдовским
умением... дура. А теперь, когда все окрестные тропинки песком засыпала,
все-таки смилостивилась, подпустила к себе. И то признать, герой
терпеливый попался. Иной бы давно плюнул и, за полвека, другую бы нашел,
детьми обзавелся. Этот - нет, каждые три года приезжал, пока ее руки не
добился. Такой верности поди уже и не сыcкать.
- Чудно! Право слово! - согласился Извек. - Выходит, теперь ты всем
заправляешь?
- Теперь я. Чугайстыри здешние все больше в норах обретаются, да в
пещерах. Изба совсем без присмотру. Иногда, как анчутки налезут погостить,
так весь дом вверх дном. Шалуны, язви их в душу. Вот и наведываюсь,
временами, приглядеть.
Извек оглянулся, поискал глазами ступу или помело. По углам не увидал, а
интересоваться - неловко. Спросил о другом:
- Слушай, бабуля, а с чего ты к коню такая ласковая? Он же у тебя все
травы пожрет, а ты собирала, сушила.
- Не я - Наина, это все от нее осталось, да теперь вряд ли пригодится.
Сама-то я другую волшбу пользую. Мне травы ни к чему. А ушастый твой
пусть побалуется. Я ведь про него давно знаю, сестра рассказывала перед
отъездом.
Сотник застыл с пирожком в зубах. Старуха, заметив его удивление, с
улыбкой продолжала:
- Он ведь у тебя недавно?
- Двух лет не прошло.
- А до того чей был, не ведаешь?
- У Юсуф-хана был, пока в того стрела не попала. Хан помер, а коня на
торжище привели - никого к себе не подпускал. Я возьми и купи, сдуру. Все
деньги отдал, да еще и у друзей занял. Меня почему-то принял, вот теперь и
езжу.
- Это потому, что чует в тебе... хорошего человека. А ведаешь ли, откуда
Наина его знает?
- Откуда?
- От Юсуфа, его хозяина, который этим конем больше всего на свете
дорожил... ты пирожок-то ешь, а то встрющился, как горох на плетне. Ешь, а
я рассказывать буду.