"Святослав Аладырев "Извек" (Княжье похмелье) [F]" - читать интересную книгу автора

жевать, приглашающе махнул рукой. В красных глазах страдальца мелькнула
неподдельная радость. Корчмарь понятливо вздохнул и устало побрел за
бражкой.
- Поздорову ли живешь, Сотник? - прохрипел дружинник, грохая на стол
порожнюю кружку.
- Поздорову, Мизгирь, поздорову. Надо бы здоровей, да некуда. А ты как?
Похмельный ратник глянул в лицо Извека, но быстро отвел глаза.
Рассматривая свои дрожащие пальцы, несколько раз кивнул.
- Тоже здоровей некуда. И веселей некуда. Особенно после вчерашней забавы.
- Эт которой? - невозмутимо поинтересовался Извек. - Что-то я не слыхал о
праздниках. Разве что, пока меня не было, что-то новое выдумали.
- Ага, выдумали. Крещением зовется. Такое веселье, что в башке до сих пор
одни ошметки вертятся.
- Да что было-то? - продолжал дурковать Сотник.
- Чужого бога славили! - процедил Мизгирь сквозь зубы, медленно распаляясь
от непонятливости собеседника: - Пока ты на заставе прохлаждался, мы тут
нового господина себе на шею сажали. Христосом зовется, на перекладине
висит, да всех жить учит! Потом купанье объявили, да так все обрадовались,
что копьями подгонять пришлось. А тех, кто не шел... по княжьему приказу
железом рубили, не глядя кто стар, а кто мал.
Мизгирь, забыв про кружку, подался вперед. Глаза стали дикими, щеку
дергало судорогой, слова срывались с губ и гвоздями били в уши.
- Я двадцать пять годов прожил, а не помышлял, что придется на нашей земле
свой же люд рубать. И за что?! За какое-то чучело, у которого все люди -
рабы божьи? Я с пятнадцати лет в походах, всякого насмотрелся, но чтобы
наемных печенегов посылали волхвов ловить, такого и в горячке не видывал.
Голос его сорвался на крик:
- И людских глаз таких не видывал! Ты их рубишь, а они стоят с детьми на
руках и смотрят тебе в глаза! А в реку не идут! - его кулак хрястнул по
столу. - Не идут они в реку! Понял?!
Мизгирь умолк, губы задрожали. Сглотнув комок в горле, уже тихо продолжил:
- Так, что радуйся, что на засеке отсиделся.
- Радуюсь. - тихо обронил Сотник.
Мизгирь отставил кружку и приложился прямо к кувшину. Кадык под черной
бородой запрыгал. Опустив пустой кувшин, утерся ладонью.
- Опосля вчерашнего новый приказ. Велят удальца сыскать, который одному из
чернецов шею свернул. Их, монахов этих, давеча семь штук передушили. Народ
наш сам знаешь какой: коли кривда на двор лезет, сам князь не указ, кишки
враз выпустят. Однако, тут случай особый. Этот чернец, Егорий, личный
доверенный самого Сарвета. Потому, видать, и кличка была - Холм Огородный,
что главный осведомитель в важных делах. Так вот его вчера вечером, в
одной из крещенных весей, дохлым нашли. На дровах валялся, мокрый, да
обгаженный, а морда на спине. Кто-то гораздо постарался, башку едва прочь
не отвернул. Нынче будем искать кто. Только думаю вряд ли найдем... даже
если отыщем. Половина наших с ним брататься готовы, не то, что ловить. Для
виду придется, конечно, пометаться по округе. Да Владимиру, небось, забот
и так вдосталь, скоро сам забудет.
Сотник заставил себя прожевать очередной кусок рыбы. Глотнув кваса,
перевел разговор на другую тему:
- А что княжий отряд печенегов?