"Андрей Георгиевич Алдан. Армия обреченных (Труды архива Русской освободительной армии-3) " - читать интересную книгу автора

Власову, как главнокомандующему войсками РОА, формируемой 1-ой дивизии,
носившей до этого шифр: "600-я пех. дивизия-русская". Несколько ранее
состоялось решение о передаче для формирования частей РОА районов Мюнзинген
и Хойберг (западнее Ульма). 1-ая дивизия перешла в Мюнзинген, а в Хойберге
началось развертывание 2-ой дивизии.
В конце января состоялось также решение о переводе Штаба РОА из Берлина
в район формирующихся частей и о переводе КОНР"а в Карлсбад. Переезд Штаба и
КОНР"а из Берлина походило не на плановое перемещение, а на бегство, каким
оно и было по существу.
В это время для всех, даже для "непосвященных" было ясно, что немцы
безудержно покатились в пропасть и необходимых ген. Власову 6-7 месяцев для
формирования частей, они не могут дать. Теперь менее оголтелые нацисты,
может быть и желали бы что-нибудь сделать для обеспечения реальных условий
формирования частей РОА, но уже не могли. Вместе с тем, были и такие,
которые продолжали всячески тормозить развертывание РОА. У нацистской
верхушки, конечно, было основание не доверять русским. Они понимали, что
Русское Освободительное Движение (РОД) и РОА в одинаковой мере направлены
как против большевизма, так и против нацизма и фашизма. Через свою агентуру
немцы знали о настроении русских, они были осведомлены о спорах: кто враг "
1 - большевики или немцы? Очень многие антикоммунисты считали врагом " 1
немцев. "Бей немцев, а потом разберем что и к чему!" На мирной позиции
стояли, главным образом, солдаты, младшие офицеры и рядовые участники РОД.
Втайне офицеры и солдаты РОА, русские рабочие и военнопленные полагали,
что руководители РОА и РОД, в первую очередь ген. Власов и близкие к нему
лица, имеют нелегальную связь с американцами и англичанами. Некоторые
второстепенные лица, окружавшие Власова, Жиленкова, Трухина и Малышкина,
намекали на то, что "в этом направлении кое-что делается, но, сами
понимаете, об этом нельзя вслух говорить". Такие намеки подбадривали и
успокаивали. Знали ли сами руководители о наличии подобных намеков? Скорей
всего - нет. Рождались они, видимо, потому, что руководители в келейных
разговорах между собой неосторожно высказывали антинемецкие настроения, а
лица, окружавшие их, услышав что-то "краем уха", передавали приятелям, но
уже в "своей обработке".

Надо сказать, что намеки о связях с англо-американцами не могли не
распространяться. Потаенное и желаемое принималось за реально существующее.
Психологически почва для них хорошо подготовлена двумя основными факторами:
1. Все русские (т. е. ОСТ "овцы и военнопленные) не то что не любили
немцев, а ненавидели их острой ненавистью. Да и было за что. Эти люди на
своей собственной спине убедились, что немцы никогда не могут быть друзьями
русских и поэтому они инстинктивно тянулись к поискам других для себя
союзников. В своем из глубины идущем стремлении, они справедливо полагали,
что руководство РОА имеет связь с англо-американцами.
2. Абсолютное большинство бывших военнопленных, вступивших в РОА,
чувствовало некий моральный гнет от факта "измены долгу присяги" надевая
форму РОА. Но свой поступок они оправдывали следующим соображением: "Сталин
и Советская власть отказались от меня, заявив, что я как военнопленный -
изменник народа. А какой же я изменник, если я честно сражался, пока в силу
обстоятельств не попал в плен?" У этих людей теплилась надежда на
возможность возвращения на родину. Они думали: в Европе и в Америке не так