"Лино Альдани. Рыжеволосая" - читать интересную книгу автора

ссоры? Вы не заметили каких-либо странностей в поведении Веены? Видите ли,
женщины нередко склонны вспылить из-за сущего пустяка и реагируют на простое
замечание самым неожиданным образом. Возможно, Веена спряталась где-нибудь
неподалеку от дома, чтобы отомстить вам. Тогда она может не сегодня-завтра
вернуться.
- Не было никакой ссоры, - резко ответил Андре. - Ни в среду, ни до
этого. Все пятнадцать дней между нами царило полнейшее согласие. И ни разу
не случилось ничего странного. Будьте здоровы, господин Лафорг.

"Будьте здоровы, господин Лафорг!" Он ушел, отмахнулся от просьб
детектива задержаться и ответить еще на один вопрос. А ведь Лафорг,
очевидно, не лгал - его назойливые вопросы были продиктованы отнюдь не
любопытством, а желанием получить как можно больше сведений перед весьма
нелегкими поисками. Теперь он, Андре, понял, что был несправедлив к нему.
Было бы куда лучше рассказать Лафоргу все до мельчайших подробностей.
Помнится, он сказал, будто между ним и Вееной не было никаких недомолвок, но
погрешил против истины. В их отношениях все время проскальзывало что-то
загадочное, неясное. "Отпуск приятно проводить инкогнито", - сказала Веена,
и он с нею согласился. Вначале он строго соблюдал правила игры и ни разу не
спросил, откуда она и чем занимается. Веена казалась ему существом
таинственным и потому особенно притягательным. Но в конце второй недели эта
неопределенность в их отношениях стала его раздражать. Веена была сфинксом,
женщиной без прошлого. Ему никак не удавалось узнать что-либо о ее детстве.
Казалось, все ее воспоминания о прошлом исчезли в тот день, когда они
встретились на пляже в Сент-Жюльене.
Да, он многое утаил от Лафорга. Не рассказал, например, о том, как
однажды, мучимый любопытством, открыл сумку Веены: там не было ни
документов, ни денег, но в целлофановом мешочке лежала горсть бриллиантов. А
главное, умолчал об одном странном эпизоде. Это произошло в ночь на среду.
Веена лежала с ним рядом и вдруг... Возможно, это было всего лишь кошмарное
сновидение, порожденное его возбуждением и чрезмерной нервозностью. Веена
исчезла под утро, скорее всего, она даже не дождалась рассвета. Между
ужасным сном и исчезновением Веены, казалось бы, не было никакой логической
связи. И все-таки Андре инстинктивно чувствовал, что такая связь существует.
Вот и сейчас, сидя на берегу моря и глядя на горизонт, где в вечерних
сумерках медленно таял огромный красный шар, он упорно пытался воссоздать из
отдельных кусочков мозаики целую картину.
Веена ушла навсегда. Он вдруг с неумолимой ясностью понял, что никогда
больше ее не увидит. Никогда, никогда. Тогда к чему это море и этот закат?
Он подобрал голыш и вяло бросил его в воду. Затем медленно встал и
поплелся вдоль берега. Пляж был пустынен.
Он дошел до эвкалиптовой рощи.
Никого.
Вечер окутывал тенями рощу и желтый песок.

- Тебе следует развлечься, - отеческим тоном сказал ему Жан Амон. -
Через неделю кончается отдых, а ты, похоже, совсем не в форме...
Андре мрачно покачал головой.
- Что с тобой? - не унимался Жан. - Неужели ты не в силах преодолеть
апатию? Да на тебя смотреть тошно. Подумать только, до какого состояния тебя