"Андрей Игнатьевич Алдан-Семенов. Красные и белые (Роман) " - читать интересную книгу автора

раздумьями. "Фанатичной, официальной любви к царю у меня не хватило даже
на год. Теперь я вижу царя, недостойного своего народа, вижу ввергнутую в
военные страдания Россию. Лом одряхлевших истин отягчает мою голову,
предчувствие всеобщего крушения поселилось в сердце", - размышлял
подпоручик. Раздумья вызвали желание бежать из Штральзунда.
План побега был по-мальчишески прост и наивен: на лодке выйти в
Балтийское море, с попутным ветром достичь берегов Дании.
Побег не удался, Тухачевского захватили на берегу моря, и он стал
приметным для лагерной охраны. Беглеца перевели в штрафной лагерь Галле -
здесь было совсем голодно и беспросветно. В Галле, где содержались пленные
офицеры, Тухачевский встретил капитана Каретского - земляка из Пензы.
- Россия проиграет эту войну. Как можно победить, если император
слабоумен, императрица безумна, генералитет бездарен! Проклятый
шовинистический угар! Он погубит и царя и его слуг, - негодовал капитан и
не желал слушать каких-либо возражений. - Шовинизм хуже проказы, он
разъедает нашу монархию.
- Шовинизм родился во Франции, и слово это французское, - заметил
Тухачевский.
- Это вы откуда взяли?.. Впрочем, черт с ним, со словом, важен его
смысл. Он привел царя к этой постыдной войне и кровавым страстям. А
страсти в политике так же опасны, как и стихийные бедствия. Вот почему я
говорю - Россия погибла.
- Не разделяю ваших опасений. Русские люди медлительны, нам нужна
долгая раскачка, но никто не победит нашей выносливости, терпения,
неистощимого резерва наших сил и нашей любви к отечеству. Возможно, из
этой войны Россия выйдет иной, но только не побежденной, - сказал
Тухачевский.
- Вы намекаете на революцию?
- Предположим, да.
- Чепуха! Тщеславие совершает революцию, тщеславие соседствует с
монархизмом. Вспомните же Наполеона. Не верю я в полное бесстрашие, - верю
в преодоление страха. Или я поседею от страха, или страх обратится в
дым, - рассмеялся капитан. - Я военная косточка, а вот пришел к мысли, что
война гнусная бойня. Мы, если у нас еще осталась капля совести, должны
выступать против бойни. А для этого надо бежать...
- Я готов повторить побег.
- А если опять неудача?
- У нас больше шансов бежать, чем у тюремщиков охранять нас. Мы
думаем о своей свободе ежечасно, тюремщики о нашей охране - только в
служебные часы.
Капитану нравилось в Тухачевском чувство собственного достоинства и
дерзкая прямота, с ним можно было идти на риск. Они стали готовиться к
побегу с упрямством и одержимостью узников.
Счастье улыбнулось им, они бежали и добрались до реки Эмс. На мосту
через Эмс патруль схватил Тухачевского. Капитан скрылся. Тухачевского
перевели в Ингольштадт, заключили в штрафной каземат, в котором уже сидел
какой-то французский капитан. Это был долговязый, почти двухметрового
роста, молодой человек с крупным носом, одетый в немецкий мундир весьма
малого размера - брюки едва прикрывали ему колени, рукава обрывались у
самых локтей.