"Андрей Игнатьевич Алдан-Семенов. Семенов-Тян-Шанский ("Жизнь замечательных людей" #415) " - читать интересную книгу автора Не смея сделать предложение лично Вере, он решил поговорить с ее
воспитательницей Екатериной Михайловной Кареевой. - Вера любит вас всей душою. После вашего отъезда она так тосковала, что я боялась за ее здоровье, - ответила Екатерина Михайловна ему, растерявшемуся от счастья. Он упросил Карееву переговорить с Верой и, пообещав приехать за ответом через три дня, вернулся домой. "Зачем я положил себе трехдневный срок, я сам не знаю, но эти три дня были для меня невыразимым мучением. Ни сна, ни покоя". К вечеру третьего дня он приехал за ответом. - Ступайте в сад и объяснитесь сами, - сказала Кареева. Он сидел на садовой скамейке с боязнью и страхом и в таком душевном волнении, что не находил нужных слов для объяснения. Когда в саду появилась Вера, он понял: слова и объяснения излишни. "Передо мной был светлый, чистый образ моей любящей и беззаветно любимой невесты". Они поженились уже глубокой осенью. В Петербург Петр Петрович в зиму 1852 года не поехал. Счастливый день превратился для него в светлый год семейной жизни и научной работы. Он работал легко, весело, вдохновенно. В этот год он открыл для себя важную истину, что "наука не довольствуется одними сырыми материалами самостоятельных наблюдений, разбросанными в массе разнообразных изданий и литературе разных наций, не соединенных общими взглядами. Она требует их слияния в общее целое". Этот же год дал ему богатейшие наблюдения над отношениями между помещиками и крепостными. Если мальчиком он по-детски негодовал на крепостное иго, то сейчас искал причины растлевающего влияния Семенов узнавал новые и страшные по своему произволу и варварству происшествия из быта помещиков. Вот его сосед - уездный предводитель дворянства. "Он давал в своем имении пиры для одних Мужчин своего уезда. На пирах этих гости, после обеда с обильными винными возлияниями, выходили в сад, где на пьедесталах были расставлены живые статуи из крепостных девушек, предлагаемых гостеприимным хозяином на выбор". Другой уездный предводитель дворянства, "страстный меломан и еще более страстный охотник, содержал свой собственный оркестр и свою охоту... Охотники и музыканты были одни и те же лица из крепостных людей, которые е раннего утра садились на коней и отправлялись с ним на охоту, а по вечерам собирались в оркестр музыки, в обеденное же время прислуживали за столом". Этот уездный предводитель дворянства сменял целую деревню на охотничью свору. Преступления орловских помещиков - князя и княгини Тютчевых были настолько чудовищными, что о них пришлось доложить Николаю Первому. Царь велел произвести строгое следствие, и княжеская чета отправилась в Сибирь. Случай редчайший, когда царь карал крепостников. Крепостные отвечали на произвол помещиков тайной местью. Семенов отмечал: "Не проходило года, в течение которого мы бы не слышали об убийстве кого-либо из помещиков своими крестьянами. Последнее из этих убийств близко мне знакомого помещика, свояка дяди моей жены, совершилось как раз в нашей местности. Одного из наших дальних соседей кн.* взбунтовавшиеся крестьяне пощадили после переговоров с ним, ограничившись тем, что высекли его и взяли с него |
|
|