"Кирилл Алейников. Игра во все руки ("Свет и Тьма" #3) " - читать интересную книгу автора

устремились ввысь, к рваным облакам зимы, неся в себе жар преисподней.
Охраняя остатки расформированной ракетной точки, Кличко не мог не знать
о когда-то стоящем здесь на боевом посту оружии. Он НЕ мог знать конечного
пункта назначения ракет, но о самих ракетах справлялся в библиотеке,
доставшейся по наследству от гарнизона функционирующей базы. Например,
рядовой знал, что мощность каждой ракеты СС-25 составляет более чем пятьсот
килотонн, то бишь две с половиной сотни Хиросим. Дальность полета "Тополя" -
10 тысяч километров, значит, она может достигнуть территории практически
любого врага великой и могучей Родины. И вот теперь, сверкая в небе
твердотопливными двигателями, восемь "Тополей" несут погибель. Несут сначала
в атмосфере, затем в безвоздушном пространстве земной орбиты, затем вновь в
атмосфере, и в конечном итоге обрушатся на города и армии противника, сметут
их с лица планеты ядерным огнем навсегда...
Наваждение прошло. Кличко, вновь поправив постоянно сползающий с плеча
ремень автомата, печально вздохнул и зашагал дальше по маршруту обхода. Да,
когда-то здесь, как и во многих других местах России, стоял непроницаемый
щит безопасности. Теперь он разрушается. Конечно же, думалось рядовому,
ядерное оружие - это прежде всего именно щит, а не меч. Кто знает, как
повернулся бы ход истории, не сотрудничай скромный Клаус Фукс с советской
разведкой, не предоставь он Советскому Союзу все секреты тогда еще атомного
оружия Соединенных Штатов и Соединенного Королевства. Отшумевший смерч
Второй Мировой оказался последним торнадо глобальной войны, после него не
случалось больше ничего подобного, и дань тому следует отдавать ядерному
оружию. Едва ядерное оружие исчезнет, начнется Третья Мировая, был уверен
Кличко.
Конечно, Россия не откажется от своего стратегического оружия не за
какие блага, но, живя второй год на поросшей бурьяном, богом забытой
ракетной базе, невольно начинаешь думать обратное. Что теперь там, под
землей? Темные промозглые шахты, вентиляционные и коммуникационные каналы,
населенные грызунами, забвение...
Забвение. Отчего-то рядовой вздрогнул, едва это слово пришло на ум.
Слишком уж эмоционально окрашено это словечко. Так и тянет от него сыростью
могилы, запахом свежевскопанной земли, холодом и... мраком...
- Мать честная! - выпалил Кличко, чуть не завалившись на снег.
Там, где только что был бетонный забор с щедро намотанной по верху
"колючкой", теперь покачивались лишь деревья. Деревья и раньше были, но
между ними и рядовым полагалось находиться забору...
Кличко по-собачьи встряхнул головой и напряг зрение, силясь во что бы
то ни стало увидеть-таки внезапно растворившееся в воздухе ограждение, но
результата добился ровным счетом никакого. В ушах повис медленно затухающий
мелодичный перезвон сотен колокольчиков, которым, казалось, подпевал
огромный ангельский хор. Еще перед тем как ограждение исчезло, рядовой
заметил ярчайшую вспышку, на доли секунды лишившую его зрения.
- Свихнулся я что ли?.. - буркнул Кличко, одной рукой поправляя
автомат, а другой стягивая шапку на затылок. Возникло предположение, что
вечная скука и постоянное медитирование в этой сибирской тайге все ж
расстроили разум солдата.
Но какое бы предположение не приходило в голову Кличко, ограда с
"колючкой" поверху не желала появляться на своем привычном месте. Тогда
рядовой обернулся, словно желая призвать в свидетели своих сослуживцев из