"Николай Александров. Севастопольский бронепоезд" - читать интересную книгу автора

движения на Псковщине. Потом ушел добровольно в Красную Армию. В составе
кавалерийского эскадрона сражался против Колчака и кулацких банд на Среднем
и Южном Урале. Через год вступил в комсомол. Потом ранение, тиф. После
излечения работал секретарем комитета комсомола на оружейном заводе, вступил
в партию, был парторгом рудника. А в 23-м снова по партийному призыву пришел
[66] в армию. За участие в боях против Колчака награжден орденом Красного
Знамени...
Рассказывая о себе, Петр Агафонович то и дело посматривал на часы. И
хотя он внешне был спокоен, мы чувствовали, что комиссар беспокоится. Прошло
полчаса, час... Бронепоезд стоял под парами, готовый в любую минуту
тронуться в путь. Команда заняла свои места. Ждем возвращения разведчиков. А
дрезины все нет и нет.
Чтобы хоть как-нибудь поднять настроение людей, я вынес из теплушки
гитару. Этот нехитрый инструмент сопровождал меня всюду. Еще в Одессе, на
батарее, гитара скрашивала мне и моим друзьям короткие часы досуга. Однажды
во время обстрела ее разбило взрывной волной. Но уже через несколько дней
наши ребята, ездившие в город за боеприпасами, привезли мне новую. Но и она
куда-то пропала в последнем бою.
В сочинском госпитале кто-то узнал, что я играю, и врач принес мне
гитару прямо в палату. И потом все время, пока заживала рана, пришлось
развлекать раненых, поддерживать песнями моральный дух бойцов.
На бронепоезде мне снова вручили этот инструмент. Как только выберется
свободная минутка, просят бойцы: сыграй да сыграй. Упрашивать меня не
приходится - сам очень люблю петь под гитару. Соберутся в круг железняковцы,
трону пальцами струны, и польется песня. И, как бы ни устали люди,
развеселит, согреет душу, придаст силы, бодрость.
Так было и сейчас. Завидев гитару, ребята сгрудились вокруг меня. Я
тихо тронул струны и [67] запел:
Их было три: один, второй и третий,
И шли они в кильватер без огней.
Лишь волком выл в снастях разгульный ветер,
А ночь была из всех ночей темней.
Песня немудреная, не знаю, кто и когда ее сложил, видно, еще в
гражданскую войну, но она затрагивала какие-то живые струны в душах
железняковцев, была им сродни.
Мы шли на вест, неся врагу гостинцы,
Но враг не спал, оберегал свой стан...
И вот взлетели в воздух три эсминца.
На минах злых коварных англичан.
Спели песню. Потом другую, третью.
Капитан Саакян все время посматривает на часы. В такие минуты всегда
кажется, что время тянется очень медленно. Уже давно истек срок возвращения,
а разведчиков все нет.
Но вот вдали послышался едва различимый перестук колес, а через
несколько минут из-за поворота показалась и сама дрезина.
Лейтенант Зорин легко соскочил с площадки и бегом направился к
командиру с докладом.
Капитан остался доволен результатами разведки. Разведчики уточнили и
нанесли на карту не только место скопления живой силы, но и многочисленные
огневые точки противника.