"Сергей Петрович Алексеев. Октябрь шагает по стране " - читать интересную книгу автора

- В атаку! В атаку! В атаку!
Нет надежды на мир солдату.
Окопы, окопы, окопы. Горы убитых. Всё больше и больше на свете сирот.
Герасим Ракитов, отец Васятки, четырежды ранен, дважды контужен, шрам
от штыка на лице. Нелёгкая участь солдата. Вздыхают в окопах солдаты:
- Увидим ли дом родной?!
"Доживу ли, увижу ль Васятку?" - думает с болью отец.
И вдруг как вспых среди ночи:
- В Питере власть у рабочих!
- Штурмом захвачен Зимний дворец!
- Мир. Мир. Мир. Всем народам и землям мир!
Это принят Советской властью знаменитый Декрет о мире.
Катит, катит, бежит эшелон. Паровоз то гуднёт, то утихнет, то сажей
задышит, то паром отплюнется. Колёса на рельсах стук-перестук. Вагоны -
гуськом, вперевалку.
Едет, едет солдат Ракитов с фронта домой, едет в деревню свою, в
Ракитовку.
Вот и родимый край. Вышел солдат из вагона.
Идёт он от станции к дому. Дорога то вверх, то вниз, то балкой, то
кручей, то ровным полем.
Поклонился солдат земле:
- Здравствуй, родимое поле!
Вот лес вековой на пути. Застыли сосны и ели. В богатырский обхват
дубы.
- Здравствуй, батюшка лес!
Вот речка бежит Песчанка. Гладит берег прозрачной водой.
- Здравствуй, поилица-речка!
А вот и деревня сама Ракитовка.
- Здравствуй, Ракитовка! - скинул шапку свою солдат.
Пас Васятка козу у крайних домов за околицей. Видит - идёт человек.
"Кто бы такой?" - подумал.
- Васятка! Васятка! - кричит солдат.
Всмотрелся мальчонка зорчее.
- Тятька, тятенька!.. - заголосил.
Помчался Васятка к отцу навстречу.
- Признал, признал... - Слёз не сдержал Ракитов.
Идёт он по отчему краю. По родимой своей Ракитовке. На руках Васятку
несёт.
И солнце светит ему. И небо ему улыбается. Всё для него: и мир, и
земля, и Советская власть.
- Здравствуй, здравствуй, родимый край!
- Здравствуй, солдат Ракитов!


ШКУРИН И ХАПУРИН

Жили-были Шкурин и Хапурин. У каждого по заводу. У Шкурина -
гвоздильный. У Хапурина - мыловаренный. Друзьями они считались. Оба
богатые. Оба жадные. Оба на чужое добро завидущие.
Вот и казалось всё время Шкурину, что доход у Хапурина с мыла куда