"Сергей Петрович Алексеев. Октябрь шагает по стране " - читать интересную книгу автора

библиотеки, сделать книги доступными всем.
Посовещались в селе крестьяне. Решили книги вернуть в имение. Пусть
снова в шкафах стоят.
Идут из имения взрослые, дети. Книжки с собой несут: один
"Дон-Кихота", другой "Гулливера", третий "Полтаву". У четвёртого Диккенс -
"Оливер Твист".
Стояли книги без всякого дела. Нынче книги у всех в руках.


ТИХИЙ ТИХОН, ГРОМКИЙ ГРОМОВ

Дома их стояли как раз по соседству. Смотрят избы одна на другую
через убогий, прогнивший забор. Две жердины - вот весь забор.
Тихий Тихон живёт направо. Громкий Громов живёт налево.
Утро. Проснётся Тихон, оденется тихо, тихо выйдет к себе во двор,
неслышно с делами крестьянскими возится.
Зато рядом, за теми двумя жердинами, стоит и ругань, и треск, и гром.
Это проснулся Громов.
Жнут крестьяне траву. В ровненький ряд, по струнке ложится трава у
Тихона. Каждой былинке тут собственный счёт. Машет Громов косой, как
саблей. С корнем летит трава - словно ветер идёт по лугу.
Так и во всём. В общем, разные люди они по характеру. В поступках и
мыслях разные.
Вышел Декрет о земле. Отобрали крестьяне у барина землю, решали, как
поступить с помещиком.
- Надо барину денег собрать на дорогу. За землю ему уплатить. Пусть
едет, куда желает, - предлагает крестьянам Тихон.
- В речку его, в Незнайку, в мешок и на дно, в самый надёжный омут! -
жаждет расправы с помещиком Громов.
Решали крестьяне, как поступить им с господским лесом.
- Надо охрану поставить. Чтобы палки из леса никто не вынес, -
предлагает крестьянам Тихон.
- Рубить его, братцы, рубить. До самого корня! - Громов в ответ
кричит.
Что делать с господским домом, тоже решалось тогда в селе.
- Дом бы барину надо оставить, - предлагает крестьянам Тихон. - И так
наказали. Пусть хоть в доме своём живёт.
- Спалить его надо, спалить! А место то распахать. Чтобы и память о
нём не осталась, - гудит, как колокол, громкий Громов.
Привыкли крестьяне к подобным спорам. Слушают Тихона, слушают
Громова. Но поступают, подумав, по-мудрому: как большинство на селе решит.
Лес, конечно, крестьяне не порубали, но и охрану кругом не поставили.
От кого охранять? Своё же теперь добро. Дом помещика не сожгли, но и
барину его не оставили. Открыли в том доме народный клуб. Барина не
утопили, но и денег на дорогу ему не дали. И так всю жизнь обирал
крестьян.
Вскоре крестьяне избирали в селе Совет.
Одни говорили:
- Тихона, Тихона, тихого Тихона надо в Совет.
Другие кричали: