"Сергей Алексеев. Возвращение Каина (Роман)" - читать интересную книгу автора

Павлович забирал поднос с посудой и шел домой, чтобы там вымыть ее, обтереть
и поставить в старинный, с граненым стеклом, буфет. Оставшись без жены и
дочерей, он содержал квартиру в такой чистоте, которой и при женщинах не
было. Мыл, чистил и протирал больше от тоски и одиночества, и делал это
через силу, потому что чувствовал постоянную какую-то мечтательную лень. Ему
больше нравилось просто лежать на диванчике с гнутыми ножками и часами
воображать невесть что. Однако фантазии его были приятными, когда в доме
царил покой и чистота. Чаще всего он начинал думать об утраченной жизни,
которая существовала в этом доме, и будто наяву слышал голоса давно умерших
или погибших людей. Внизу, под квартирой Аристарха Павловича, жила
единственная дальняя родственница Ерашовых, бабушка Полина. Она давно уже не
вставала с постели, не выходила на улицу, и Аристарху Павловичу с детства
казалось, что она все время была старая. Она помнила еще тех, прежних
Ерашовых и рассказывала о них почти сказки, которые, правда, заканчивались
печально и трагически: одного убили, кто-то умер от тоски, кто-то всю жизнь
просидел в лагерях, кто-то покончил собой. Но это в финале, а сама их жизнь
была какой-то романтической, заманчивой, и вот эту жизнь Аристарх Павлович
воображал себе, когда ему в доме становилось покойно и уютно. И от Ерашовых
мысли постепенно переносились к себе самому, и он представлял, как бы
существовала жизнь в доме, если бы оказалась тут Валентина Ильинишна. Он
видел ее в длинном платье, с высокой прической, с колечками волос у виска,
плавную, медлительную, с движениями, полными благородства и достоинства.
Валентине Ильинишне было немного за тридцать, и выглядела она очень
современно - джинсы, куртки, майки, волосы в пучок, но стоило в воображении
переселить ее в этот старый дом, как она мгновенно преображалась. Аристарх
Павлович знал ее уже лет десять, когда она после института пришла работать в
Дендрарий и была совсем девчонкой. Однажды они встретились в лесу неподалеку
от заброшенного аэродрома. Была весна, и Валентина Ильинишна выкапывала
дички - унесенные ветром и случайно проросшие семена редких пород деревьев.
Самое странное, что они ни слова друг другу не сказали: встретились,
постояли под деревом, посмотрели друг на друга и разошлись. И что-то
произошло той весной! Проросло какое-то семя, пробился из земли дичок. Не
завял с годами, но и не вырос, потому что не пришло ему время. Но сейчас
этот побег вдруг потянулся вверх и стал бурно ветвиться, и то, что раньше
казалось нереальным, начало приобретать плоть. Он ли начал молодеть после
пятидесяти, она ли повзрослела, но Аристарх Павлович перестал считать себя
старым для нее.
Однажды в аэропорту Аристарх Павлович увидел одну такую пару и долго
наблюдал за ней. Молодая женщина возле своего мужа в зрелом возрасте
смотрелась очень уж нежной и удивительно легкой. Он же, умудренный и
седоватый, казался мужественным и всемогущим. Двинет бровью, и любое желание
ее исполнится в тот же час. Заметно было, что женщина тяготится обилием
народа, суетой, шумом и тоскует по одиночеству вдвоем; иногда она ласкалась
к мужу, но очень тонко, неуловимо, понятно только для них. То как бы
невзначай тронет пальчиком его губы, то слегка прикоснется лбом к короткой
седой бороде или едва видимо проведет коготками по его горлу. Аристарха
Павловича от таких чужих ласк бросало в озноб, а муж ее словно мраморный был
и лишь смотрел на нее с затаенной любовью. И вот Аристарху Павловичу
хотелось не просто женитьбы, но какой-то особенной близости с Валентиной
Ильинишной. Он и звал-то ее про себя лишь по имени-отчеству, ибо не мог, не