"Светлана Алешина. Предел зла" - читать интересную книгу автора

Почему все так произошло? Ведь крепкая деревенская девчонка с почти
что баскетбольным ростом была совсем не в его вкусе. Ее вызывающая
вульгарность порой вызывала у Шатрова чувство отвращения. Увы, тогда
Геннадий испытывал острейший кризис в личной жизни: до знакомства с
Ковалевой у него не было женщины три месяца, и он, так всегда желавший
иметь ее под рукой, не смог устоять. Но за это ему пришлось заплатить такую
цену, которую он, не мог предвидеть даже в самом страшном сне.
Тогда он закрывал глаза на то, что его сожительница работала
проституткой и помимо клиентов встречалась еще с одним мужчиной. Он не
воспринимал насмешки старых друзей, оправдывая свое поведение тем, что
представителям богемы дозволено чудить по-всякому, в том числе и таким
образом.
Это сейчас он стал звездой эстрады и не взглянул бы теперь на эту
длинную нескладную женщину с круглым лунообразным лицом. Он просто
скользнул бы по ней равнодушным взглядом, в долю секунды оценив, что он ее
не хочет. А если не хочет, то какой смысл утруждать себя произносить слово?
Ведь ее лицо говорит само за себя - искать интеллект и духовность за ним
так же бессмысленно, как сажать на Кольском полуострове мандарины. А
тогда - тогда были два месяца бешеного, на грани помешательства секса и..,
ничего, абсолютно ничего в душе. Остались только воспоминания о немытых
стаканах, загаженном столе, блевотине от перепоя и ощущение падения в
пропасть, в которую Шатров никогда ранее не падал.
Это потом пришли для Геннадия лучшие времена, он раскрутился,
наладилась личная жизнь. Но прошлое упорно напоминало о себе. И как только
о Шатрове заговорили на телевидении, его песни стали звучать по радио, он
был буквально атакован бывшими женщинами. Даже теми, за кем он когда-то
бегал, а они не хотели воспринимать его как мужчину. Одной из первых среди
них была бывшая проститутка Яна Ковалева.
Естественно, прежде всего она попросила денег, обосновывая это очень
просто - есть общий ребенок и, хоть Геннадий официально не признавал
отцовства, надо помочь. Хоть немного - ведь для Шатрова это такие пустяки.
Теперь-то, когда его доход вырос во столько раз! Когда займы денег у друзей
на аборт уже казались ему страшным сном!
Жалобы Яны возымели результат. Шатров размяк. Он дал один раз. Дал
второй - естественно, больше. На третий раз он в полном соответствии с
классической пушкинской сказкой о золотой рыбке сказал:
- Тысяча долларов - это все, что я могу для тебя сделать. Работай
сама. Устраивай свою жизнь. Помнишь, когда я был на мели и просил у тебя
деньги, ты что мне ответила?
Яна молча хлопала невинными глазками.
- А я тебе напомню, - прокурорским голосом гремел Шатров. - Ты
сказала, что мужик сам должен зарабатывать, а женщина, то есть ты, эти
деньги тратить. А у меня в тот день денег даже на пельмени не было! У тебя
же, кстати, они были - за один день ты заработала в постели тысячу рублей и
дать мне полтинник могла. Но не захотела.
- Но ведь сейчас у тебя есть не только на пельмени, - нагло улыбнулась
Ковалева.
Шатров скрежетал зубами, но вступать в дискуссию не стал, понимая, что
читать моральные проповеди перед этой женщиной - дело пустое. И отсчитал
несколько зеленых бумажек, презрительно бросив их на стол.