"Петр Алешкин. Последний бой ветеранов" - читать интересную книгу автора - У тебя, конечно, взыграло сердце ретивое, старая любовь позвонила, -
шутливо сказал Кудрин. - И ты бегом на Петровку. - А как же? Куда деваться, - притворно вздохнул Долов, подыгрывая друзьям. - Старая любовь не ржавеет. Помчался на Петровку, примчался, спрашиваю: где сын мой? А мне отвечают: в бегах, в загранке. Надул, такого же как он хмыря, испугался расправы и бежать. - А в загранку на поиски сынка старая любовь не собирается тебе командировать, а то мы готовы целой бригадой тебе помогать, - смеялся Медянцев. - Позвони, предложи, намекни, мол, в Европе нам каждый кустик знаком, на животе до Берлина проползли, мигом разыщем. Посмеялись, выпили еще. - А ты чего сегодня такой молчаливый? - спросил Медянцев у Ивана Николаевича. - А-а, - горько махнул рукой Пересыпкин. - Не спрашивай. Во время разговора боль в его душе отдалилась, притухла, и теперь снова древоточцем вгрызлась в сердце. - Случилось что-то? - серьезным тоном спросил Кудрин. - Случилось, случилось! - воскликнул, вспомнив о "быках", Долгов. Ярость, обида снова вспыхнули в нем, и он с напором рассказал о случившемся, о нефтянике, соседе Пересыпкина, о его "быках", и спросил: - Неужели мы за такую жизнь воевали? Неужели мы, действительно, рабы на своей земле? Неужели за себя не постоим? Помните, Андрюха Чумаков, в Берлине, умирая на наших руках, говорил, что ему не горько умирать, мы победили, впереди у нас и у наших детей прекрасная свободная жизнь... за такую жизнь умирать не обидно... Знал бы он, к чему мы пришли? А мы как свою защиту! - А что делать? Что? - спросил Медянцев Василий Васильевич. Он был самый рассудительный среди друзей. - Не стрелять же? - Стрелять! Именно стрелять! - воскликнул возмущенный рассказом Кудрин. - Я на фронте прекрасным снайпером был. Я бы собственноручно всех этих Ельциных-Гайдаров-Чубайсов перестрелял! - Ельцин, положим, давно не при чем, давно на пенсии, - спокойно возразил Василий Васильевич. - А до этих не добраться. Да и не они с земли сгоняют Ивана. - Это они такую жизнь сделали, они! Придет время, ответят за все... - Когда нас не будет, - снова вставил Медянцев. - Вот тут ты прав! Не надо ждать, не надо! Надо действовать сейчас, сегодня, иначе каждого из нас поодиночке угробят. Кому-то надо начинать, вставать на свою защиту... - Куда вставать? Что начинать? На улицу, что ли, с плакатами выходить. Да Кремль плевал на наши плакаты. Посмеются только журналюги, губами пошлепают по телевидению, а власть будет и дальше делать по-своему, - возражал Василий Васильевич. - Правильно, правильно, никому плакаты не нужны. Оружие надо брать и идти... - Куда? - засмеялся Василий Васильевич. - Кремль брать? - Ты, Вась, в хохму все не превращай, не шути, - сказал удивительно спокойно Леонид Сергеевич. - По-твоему, мы должны смирно смотреть, как у нашего друга отбирают дом. Пусть в бомжи идет, мы тут не при чем, да? Нет, |
|
|