"Петр Алешкин. Последний бой ветеранов" - читать интересную книгу автора

попискивание, где-то вдали щелкал соловей. От шоссе доносился слитный гул
машин, которые торопились в Москву.
Напряжение, волнение росло в душе ветеранов. Кудрин радовался этому
волнению, с нетерпением вглядывался в лесную дорогу, представлял, как выйдет
охранник, как он его срежет точным выстрелом. Пересыпкину вдруг вспомнилась
Анюта, жена, вспомнилась молодой, в этом лесу, куда они приходили за
ландышами весной, тогда точно так пел-заливался соловей. Вспомнилось это
почему-то Ивану Николаевичу, и он почувствовал, как глаза его наполнились
влагой. Он отвернулся от Кудрина, чтобы тот не видел его лица. А Долгов,
сидя на траве под березой, чувствовал себя инспектором уголовного розыска,
представлял, что он сидит в засаде, что вот-вот по дороге поедет машина с
бандой матерых опаснейших преступников, которых надо немедленно уничтожить,
иначе они принесут много бед невинным людям.
Наконец они услышали приближающийся ровный спокойный гул машины. Черный
угловатый джип, мерседес, мягко подкатил, остановился возле шлагбаума.
Пересыпкин снял пистолет с предохранителя, напрягся, протер глаза. Кудрин
уверенно поднял карабин. Они видели, как один из "быков", Иван Николаевич
узнал того, что толкал Долгова, спокойно вышел из машины и подошел к
шлагбауму, видели, как из-за березы, из-за куста орешника выскочил Леонид
Сергеевич и с криком: "Получайте, гады!", взмахнул рукой, и в это же
мгновение тренированный "бык", в миг повернулся к нему, выхватывая пистолет,
и несколько раз выстрелил. Падая, Долгов успел бросить гранату слабеющей
рукой. Она отлетела от него всего метра на три и взорвалась под откосом,
почти не причинив вреда джипу. Только поверху машины, задев и разбив стекла,
хлестнули осколки. Кудрин, чуть замешкавшись из-за того, что смотрел на
Долгова, переживал за него, выстрелил из карабина по охраннику. И в это
время бак джипа, почему-то гулко выбросив пламя, взорвался. Дверцы машины
распахнулись и оттуда вывалились три человека. Охранник, в которого
выстрелил Кудрин, был то ли в бронежилете, то ли Кудрин от волнения за
Долгова промазал, быстро упал на асфальт и перекатился за столб шлагбаума,
продолжая стрелять по кустам, теперь туда, откуда раздался выстрел карабина,
но почему-то вдруг дернулся, замер и опустил руку с пистолетом на асфальт.
"Долгов! Жив, значит!" - радостно, лихорадочно подумал Кудрин и выстрелил в
водителя, который, выскочив из машины, катился на заднице по траве под
откос. Водитель откинулся навзничь и затих. Правое плечо Кудрина вдруг
обожгло, парализовало, и он выронил карабин. Иван Николаевич рядом с ним
лихорадочно палил в сторону джипа, возле которого катался по обочине
нефтяник, пытаясь сбить пламя с костюма, а второй охранник, присев на колено
и вытянув в их сторону руку с пистолетом, стрелял непрерывно и быстро.
Пересыпкин вдруг неестественно вскинул голову, как будто кто-то дернул его
за волосы вверх, и тут же упал лицом в траву. По виску его потекла струйка
крови. И в это же мгновение беспомощный Кудрин почувствовал, как пуля вошла
ему в шею. Он захрипел, но успел увидеть, как второй охранник почему-то
выронил пистолет и бочком упал в траву, и нефтяник перестал кататься по
обочине, затих у колеса машины. Пиджак его дымился, тлел слабым огнем.
"Молодец, Леня! Ты всегда был лучшим... Мы победили..." - последнее,
что мелькнуло в голове Кудрина. Он не слышал торопливый хруст веток позади
себя, не слышал, как подбежал Игорь Протасов со снайперской винтовкой в
руке, той самой, которой восхищался Кудрин, не видел, как Игорь склонился
сначала над Пересыпкиным, попытался нащупать пульс у него на шее, но не