"Петр Алешкин. Последний бой ветеранов" - читать интересную книгу автора

- Разочаровались?
- Наоборот. Свой человек.
Машину остановили на обочине возле узкой недавно заасфальтированной
дороги, ведущей в лес.
- Погодите малость, - попросил Леонид Сергеевич Игоря и Кудрина, - а мы
прогуляемся по этой дорожке.
Они вылезли из джипа и пошли неторопливо, молча по асфальту в лес.
Когда они скрылись из виду, Игорь улыбнулся Кудрину:
- Я на секунду сбегаю в кусты, - и выскочил из машины.
Лес был здесь молодой, густой. Пахло сыростью, весенней травой. Игорь,
осторожно ступая, чтоб не было слышно с дороги, где были ветераны,
пробежался по лесу и выглянул из кустов. Они стояли возле шлагбаума,
обсуждали что-то. Протасов внимательно осмотрел дорогу, кювет, придорожные
кусты и вернулся в машину.

Две ночи провел Иван Николаевич у Долгова, две ночи они почти не спали,
разговаривали, вспоминали свою жизнь. Пересыпкин время от времени пытался
отговорить Леонида Сергеевича от их затеи, но Долгов мягко возражал,
говорил, что Кудрин прав: мы несем ответственность за погибших. Василий
Васильевич Медянцев тоже не спал две ночи, сомневался, мучился, не
признавался себе, что хочется ему еще пожить, не верилось ему, что они,
старики, смогут победить молодых тренированных охранников, и в воскресенье
позвонил Долгову и, заикаясь, мямля, попросил не судить его строго, но он не
может ехать с ними: через две месяца любимая внучка должна рожать, очень уж
хочется ему увидеть правнучку, понянчить ее.
- Понимаю, понимаю, - грустно сказал в трубку Леонид Сергеевич.
- И вы отступите, это не дело, ошибка... - начал отговаривать его
Медянцев, но Долгов перебил.
- Мы не отступим! Хватит отступать, наотступались, - и положил трубку.
Пересыпкину не стал говорить, что Медянцева не будет с ними, узнает в
понедельник.
Только Кудрин спал бодро, спокойно. Он чувствовал в себе прилив сил,
энергии, с нетерпением подгонял дни, часы, минуты, с нетерпением ожидал
понедельника, словно этот день принесет наконец настоящее дело, которое он
ждал долгие годы. Настоящей жизнью, как он считал, он жил только на фронте
да в тюрьме. После фронта были долгие годы работы на заводе. Каждый день
одно и тоже, одно и тоже. Скучная жизнь! В колонию он угодил на семь лет за
убийство человека. Тогда ему было уже под пятьдесят лет. Однажды ночью на
автобусной остановке при нем пристали к девчонке три подонка. Кудрин был
заметно выпивши, и они не обращали на него внимания. Разве мог он, бывший
разведчик, стерпеть такую мерзость? Конечно, не мог. Один из негодяев улетел
от его удара под скамейку, врезался виском в железную ножку и скончался. И
вот теперь снова его ожидает опасность, хорошая опасность, от которой в
жилах кровь горячей становится, нетерпеливей, снова появилась возможность
проучить негодяев, вступить с ними в настоящий бой.
Игорь Протасов не обманул, привез карабин, снайперскую винтовку СВД,
гранату и два пистолета. Снайперская винтовка вызвала восторг у Кудрина,
чудесная игрушка. Он долго крутил, вертел ее в руках, вскидывал к плечу и,
щуря глаз, смотрел через оптический прицел, восхищался. Но цена ее была
непомерная. Не было у Андрея Алексеевича таких денег, пришлось с горечью