"Наталья Александрова. Три мужа и ротвейлер" - читать интересную книгу автора

моей драгоценной жизни. Свежий воздух немного помог, я привела в порядок
растрепанные мысли и решила, что положусь на следователя Громову, пускай она
ищет убийцу Луизы, они профессионалы, им и карты в руки. А меня ждет
Бельмон.
Я забежала еще в магазин и, уже подходя к дому, взглянула на часы.
Семнадцать двадцать две. Через восемь минут будет семнадцать тридцать, когда
мой сосед Эрик вернется с работы. Я решила уповать на немецкую
пунктуальность и постараться закрепить достигнутые вчера результаты. То есть
надо было столкнуться с Эриком у лифта вроде бы случайно, а потом так
ненавязчиво пригласить его на чашку чаю. Потому что существовала
вероятность, что мои благоверные так просто не успокоятся, так что рано
праздновать победу. Для того, чтобы прокантоваться восемь минут, я резко
повернула назад, юркнула в проход между домами и пошла не спеша, машинально
обегая взглядом припаркованные машины. В голове почему-то вертелся синий
"форд". Зачем он мне сдался?
А затем, возразил голос внутри меня, что дом, который изобразил в
тетрадке Валентин Сергеевич, существует на самом деле, вчера ты имела случай
в этом убедиться, так почему бы не быть синему "форду"? Но тогда надо было
верить и всему остальному, то есть всем подозрениям больного человека, а
куда это меня заведет? Тоже мне, примета - синий "форд", да вот, пожалуйста,
стоит себе синий "форд", что ж, подозревать каждый "форд" только потому что
он - синий? Я вскинула голову и прошла мимо, а потом, обернувшись, вдруг
увидела, что к машине подошел человек, внешностью очень напоминавший старого
итальянского актера - яркие глаза, темные вьющиеся волосы с сединой.
Я резко рванула за угол и припустила к дому, стараясь удержать в памяти
номер синего "форда", так, на всякий случай. Что там говорила Громова?
Человек, внешностью напоминающий итальянского актера был водителем той
машины, что столкнулась с "Жигулями" Валентина Сергеевича. И синий "форд"...
Возле парадной я прямо налетела на Эрика. Но сейчас он мне только
мешал, поэтому я нелюбезно буркнула что-то и устремилась в лифт. Я сама
нажала на кнопку, чтобы ускорить процесс, но когда мы поднимались, ему опять
стало плохо. Он резко побледнел, капельки пота выступили на виске, он
смотрел растерянно по сторонам. Ясно было, что он не представляет, где
находится и не осознает себя. Да что же это такое!
И опять после толчка лифта на четвертом этаже Эрик очнулся.
- Что с вами? - требовательно произнесла я. - Вам плохо оттого, что
лифт резко поднимается?
- Нет-нет, я раньше никогда такого не чувствовал.
- Давно это у вас? - не удержалась я.
- Нет.., несколько дней всего.
- Возможно, следует обратиться к Врачу, - неуверенно проговорила я.
- Что я скажу врачу, если ничего не помню? - Голос его звучал
рассерженно. - Я прихожу домой, ужинаю, занимаюсь своими делами, а потом
вдруг оказывается, что вещи не на тех местах, где я привык их видеть, а я не
помню; когда их перекладывал.
Это ужасно!
"Еще бы, - подумала я. - При его-то немецкой аккуратности действительно
ужасно находить вещи не на своих местах".
- Ужасно не осознавать себя, хотя бы и короткое время! - продолжал
Эрик. - И некому сказать, что со мной не так.