"Наталья Александрова. Тайна 'Ночного Дозора'" - читать интересную книгу автора

Старыгин вздохнул и закрыл журнал. Ну что за невезение! В первый день -
и вдруг варварское повреждение картины! Хотя после того, что обнаружилось
далее, про повреждение как-то забыли.
Снова Старыгин вздохнул да так тяжко, что соседка покосилась на него с
тревогой. Он поскорее закрыл глаза и сделал вид, что дремлет.
Однако сон не шел - мешал шум моторов, чувство голода и грустные мысли.
Зачем он летит в Прагу? Вряд ли удастся выяснить там что-то важное. Уж если
неизвестные преступники сумели ловко подменить усиленно охраняемый шедевр,
то наверняка они тщательно замели следы. И он не найдет никаких концов.
По аналогии он вспомнил историю с мадонной Леонардо. Однако в тот раз
он поработал очень даже неплохо! Но тогда ему помогала Маша - молодая
журналистка, неглупая и в некоторых случаях весьма беспринципная, как и
большинство ее коллег по "второй древнейшей профессии". Она-то не стеснялась
по мелочи нарушать закон для того, чтобы добыть нужную информацию.
Старыгин улыбнулся, не поднимая век. После их совместных приключений
зеленоглазая красотка написала книгу, которая сразу же стала бестселлером. А
Мария, в свою очередь - ужасно популярной фигурой. Она часто появлялась на
различных светских тусовках и поначалу пыталась таскать за собой Старыгина.
Ему понадобилось совсем мало времени, чтобы понять: такая жизнь его
совершенно не устраивает. Конечно, он был очень увлечен прелестной
журналисткой и даже пошел по этому поводу на охлаждение отношений с
Василием.
Кот страшно ревновал хозяина ко всем особам женского пола. Корректно
относился он только к старушке-соседке, на чье попечение Старыгин оставлял
Василия, когда уезжал в командировки.
Старыгин снова вздохнул, представив, сколько кошачьего презрения и
капризов придется вынести по возвращении, и забеспокоился, не слишком ли
часто он стал вздыхать. Да еще так тяжко, по-стариковски.. Нужно брать себя
в руки.
Чтобы отвлечься от пустых мыслей, он стал думать о "Ночном дозоре".
Рембрандт написал картину в 1642 году, и до сих пор искусствоведы всего
мира спорят, зачем он это сделал. Картина должна была называться "Парад
национальной гвардии". Художнику заказали групповой портрет корпорации
амстердамских стрелков. Члены корпорации вербовались из рядов богатых и
именитых граждан города Амстердама, на них лежала забота об общественной
безопасности. Кроме того, стрелки осуществляли почетный караул во время
приезда коронованных особ. Служба считалась престижной, командные должности
в корпорации ценились чрезвычайно высоко.
Чтобы увековечить себя и войти в бессмертие, у обеспеченных горожан
стало модным заказывать свои групповые портреты.
Старыгин вытянул поудобнее ноги и расслабился. Перед его мысленным
взором тотчас встали две картины, хранящиеся в Эрмитаже на втором этаже в
галерее Нидерландов, где всегда ужасно холодно, даже летом. Голландский
художник Дирк Якобе написал две картины под одинаковым названием "Групповой
портрет корпорации амстердамских стрелков". Между ними разница в тридцать
лет, а работу Рембрандта Якобе опередил в среднем лет на сто.
Обе картины очень похожи - примерно полтора десятка мужчин в одинаковой
черной с белым одежде в два ряда сидят и стоят на фоне далекого и неявного
пейзажа. На более поздней картине мужчин чуть больше, и все они гораздо
старше. Эти две картины по композиции напоминают групповую фотографию,