"Наталья Александрова. Рагу из любимого дядюшки " - читать интересную книгу автора

Пока мы дошли, свет померк, и небо стало темно-синим. Дом, насколько я
могла заметить при беглом осмотре, был очень и очень старым, и совершенно
непонятно, для чего сосед Витька так хотел получить его в полную
собственность. На мой взгляд, там не было ничего примечательного, и жить в
своей половине дома я, разумеется, не собиралась. Участковый зашел во двор и
скрылся за углом, сказал, что проверит, как и что.
На скрип калитки залаяла собака у соседей, потом приоткрылась дверь, и
выглянула женская фигура.
- Это кто ж такие будете? - пропела женщина.
- А ты будто не видишь, Зинаида, - неприязненно отозвалась тетя Дуня, -
что-то ты узнавать меня перестала...
- Евдокия Кондратьевна! - преувеличенно радостно заговорила Зинаида. -
А я думаю, кто это к бабе Соне на ночь глядя?
В голосе ее слышалась сладость, но не меда, а патоки.
- Померла Софья-то! - одернула ее тетя Дуня. - И не притворяйся, что не
знаешь. Уж если Тамарка из магазина узнала, то и весь поселок, значит,
услышит... Вот, внучка Софьина, пришла дом посмотреть...
- Здравствуйте, - выступила я вперед.
- Какая еще внучка? - Из голоса соседки вмиг исчез сахар, вовсе ничего
не осталось.
- Законная, и документы имеются, - злорадно сообщила тетя Дуня, - ей по
завещанию Софья свои полдома отписала.
- Ой! - Зинаида исчезла за дверью.
Мы поднялись на крыльцо и открыли замок ключами, которые отдал мне
доктор вместе с бумагами. В сенях пахло чуть затхло, но не противно.
Откуда-то тянуло холодом.
Только тетя Дуня зажгла свет, как дверь распахнулась и на пороге
появился здоровенный всклокоченный мужик в распахнутой на груди несвежей
рубахе. Несмотря на чувствительный мороз, стоящий на улице, от мужика веяло
жаром, как от печки. Еще от него несло сивушным духом, такой запах
получается, когда на старые дрожжи накладываются новые и конца этому не
предвидится.
- Кто такие?! - гаркнул мужик во всю силу легких. - Какая такая
внучка-сучка? Как ходить за больной старухой, так их нету, а как на
имущество зариться - так они первые!
Он добавил еще несколько непечатных эпитетов насчет меня и моих
родственников, и в это время на пороге показался участковый Васильич.
Витька, а я сразу догадалась, что это он, кроме него, кому и быть-то,
участкового не заметил, потому с налету попер на меня как танк, но я
шарахнулась в угол, и он проскочил прямо в комнату, налетел там в темноте на
что-то, злобно выматерился и замолчал.
Участковый одним махом пересек сени и тоже оказался в комнате. Зажегся
свет, и мы услышали, как они с Витькой высказались хором:
- Е-мое! Это что ж такое, а?
В комнате был ужасающий беспорядок. Старый шкаф раскрыт, и на полу
валялись какие-то тряпки, бывшие, надо полагать, одеждой. Скатерть со стола
сорвана, горшок с цветком, стоявший на подоконнике, теперь валялся на полу,
земля высыпалась, и цветок погиб. Еще в комнате имелся старинный буфет,
дверцы его тоже были открыты, разномастные чашки побиты, крупа вывалена на
пол, пакет с мукой прорвался, и все полки были обсыпаны белым.