"Мой милый шпион" - читать интересную книгу автора (Борн Джоанна)

Глава 10

Отель «Дуглас», Блумсбери

– Помоги мне. – Себастьян с трудом приподнял угол огромной кровати.

Эйдриан сунул под кровать край ковра и проговорил:

– Только зря потратили время.

Капитан пожал плечами:

– Но мы должны были посмотреть. А теперь давай вернем на место мебель.

Стул Себастьян поставил у окна, а большое мягкое кресло – перед камином. Рядом установил стол, а на стол поставил лампу и вазу с розами.

Когда они закончили, в комнате все выглядело так, как будто ничего не трогали. Все это друзья уже проделывали, когда собирали улики во Франции. В Англии же Уитби жили в принадлежавшей им гостинице, в апартаментах из нескольких светлых комнат с высокими потолками и с окнами, выходившими на Рассел-сквер.

Если Джессамин Уитби являлась сообщницей отца, то доказательства ее причастности должны были находиться у нее в спальне. Но Себастьян втайне надеялся, что ничего здесь не обнаружит. Как ни странно, он все время искал способы оправдать ее.

Словно прочитав его тайные мысли, Эйдриан проворчал:

– Ты не найдешь тут похищенные документы. Если она и хранит здесь что-нибудь – в чем я сомневаюсь, – то ее тайник должен находиться на виду. Это должна быть какая-нибудь дьявольская хитрость, понимаешь?

– Ты ищи там, а я начну с книжного шкафа, – сказал Себастьян.

Он снял книги с верхней полки и стал их просматривать. Конечно, Джесс вряд ли держала документы из военного ведомства между страниц «Диковин Греции». Что ж, если он и не найдет похищенные бумаги, то по крайней мере получше узнает Джесс. Наверняка ее вещи кое-что о ней расскажут.

– Что говорит Дойл об ирландцах? – спросил Себастьян.

– Пятеро остались лежать на Кэтрин-лейн. – Эйдриан подошел к туалетному столику, чтобы заглянуть внутрь. – Один, раненый, скрывается где-то в районе Уайтчепела. И еще один схвачен Лазарусом. Тому не нравится, когда на его территории орудуют чужие. Следовательно, остались четверо, если не ошибаюсь.

– Больше, чем хотелось бы, – проворчал капитан. «Выходит, на Джесс Уитби охотятся четверо головорезов», – подумал он со вздохом.

– Ирландия, увы, еще не очистилась от негодяев. Я рад, что сегодня она ночует у тебя, – сказал Эйдриан. – К тому же это дает мне возможность обыскать ее спальню. – Он взял со столика флакон с духами и поднес его к носу. – Жасмин. Из Парижа. Я когда-то покупал ей такие же. Выходит, она не совсем меня забыла. Так, что еще? – Эйдриан выдвинул ящик. – Никакой пудры. Никаких баночек с румянами. Никаких тайных женских уловок. Отсюда можно сделать вывод: у нее нет мужчины, которого ей хотелось бы соблазнить. Да-да, все очень просто.

– Не такая уж она простая, эта Джесс, – отозвался Себастьян.

– Напротив. Она необыкновенно открытая. На ее примере можно учить, как не следует лгать, если хочешь скрыть правду. Как она?

– Держится, но с трудом. Страдает от боли, но не подает виду. Возможно, сейчас спит. Юнис сообщит, если ей станет хуже. – Методично, одну за другой Себастьян пролистывал книги и ставил их обратно на полку. – Я уложил ее в постель. Может, удастся задержать ее у меня на день или на два.

– Что ж, удачи. Мы все поддержим тебя. – Эйдриан начал выкладывать содержимое ящика на стол. – Носовой платок, В жизни всегда пригодится. Веер. Слоновая кость и кружева. Наличные фунты. Монеты. Одна перчатка. Куда, интересно, деваются потерянные перчатки? – Эйдриан открыл следующий ящик. – Другие женские загадки. – Он извлек миниатюрный пистолет, сделанный в Германии; оружие было украшено искусной гравировкой на стволе и на рукоятке. – Очень красивый. Правда, давно не заряжался. Похоже, в Лондоне она чувствует себя в безопасности. По-моему, не слишком разумно с ее стороны.

– Со мной она в безопасности, – заявил Себастьян.

– Очень на тебя надеюсь. Но все-таки ей не следует забывать про пистолет.

Себастьян продолжал изучать книги. Они были на французском, немецком и итальянском языках. И как оказалось, повествовали о чьих-то путешествиях по Греции, Аравии и Македонии – пешком, на верблюдах или ослах. Но никаких бухгалтерских книг. Никаких расчетов и кодов. Не было даже пометок на страницах. И конечно же, никаких секретов.

Он стал снимать книги со следующей полки. Проводил пальцем по корешкам и мысленно говорил: «Ну, расскажите мне о Джесс…» И книги рассказывали. Рассказывали то, что могли рассказать.

Утром, когда он уходил, она была бледная и потерянная. Держалась из последних сил. И эта ее смелость, ее отвага привлекали его в ней не меньше, чем красота.

А затем ему вспомнился один эпизод. Когда он приложил ладонь к ее щеке, она взглянула на него так, что не оставалось ни малейших сомнений: он мог бы без труда соблазнить ее в тот момент, если бы только захотел.

Но при всей своей красоте, при всех своих достоинствах она могла быть соучастницей мерзких делишек своего отца.

Вспомнив об этом, он вышел из комнаты. А мог бы уложить ее в постель.

Да, трогать эту женщину крайне неразумно. Он прекрасно это понимал, однако ничего не мог с собой поделать – его все сильнее к ней влекло.

А вот «Путешествие через Крым в Константинополь». Даже не полистав книгу, Себастьян отправил ее обратно на полку. Теперь – перевод Попа «Одиссеи». Единственная поэтическая книжка во всем книжном шкафу. Четкая надпись на фронтисписе гласила: «Найди время прочитать это, пока меня не будет. Нед». Страницы были не разрезаны. Она хранила книгу, но ни разу не раскрыла ее.

Кто этот Нед? Нужно узнать.

– Я хочу выдворить эту женщину из своего дома.

Эйдриан пожал плечами:

– А я хочу надежную почтовую связь с Санкт-Петербургом в зимнее время. Так что придется нам обоим испытать разочарование.

– Если девчонка тебе небезразлична, ты заберешь ее из моего дома. Может, я собрал не все доказательства, но кое-что я все-таки представил. И этого вполне достаточно, чтобы ее отца осудили. Когда же его повесят, она обязательно узнает, что я к тому причастен. Ее будет воротить от одной мысли о том, что сидела со мной за одним столом.

«Что мои руки к ней прикасались».

– Если Джосайю повесят, Джесс этого не перенесет. Я намерен сделать все, чтобы такого не случилось. – Эйдриан выдвинул очередной ящик и тут же его задвинул. – Опять ничего. Совершенно пустой. Что ж, проверим следующий…

Из самого нижнего ящика Эйдриан вытащил лакированную шкатулку с письмами. Вынув сразу всю пачку, он быстро, но внимательно просмотрел конверты.

Даже со своего места Себастьян видел, что это была частная переписка, причем довольно старая.

– Вряд ли она станет хранить государственные секреты, перевязанные голубой ленточкой.

– Очень верное замечание. – Эйдриан ухмыльнулся. – Теперь я всегда буду брать тебя с собой, когда возникнет нужда производить обыск в ее спальне. – Он уселся на стул и принялся читать первое послание.

– Тогда зачем читаешь ее письма? – проворчал Себастьян.

– Неизлечимое любопытство. Не мешай, дай сосредоточиться.

Себастьяну оставалось лишь продолжить поиски. Последняя полка. Но по-прежнему никаких секретных бумаг, похищенных из военного ведомства.

На подставке рядом с книжным шкафом стояла проволочная клетка с блюдечком, а рядом с водой – подстилка. Однако клетка была пуста. Вероятно, Джесс держала в ней какого-то маленького зверька. Ведь глупо держать в клетке собаку или кошку…

Над клеткой висела небольшая картина, довольно старая. На ней была изображена девушка в саду. Ее рука покоилась на изогнутой шее единорога, а у ног лежала белая собака. На ветках вокруг прыгали яркие, как драгоценные камни, птицы. А по плечам девушки струились золотистой рекой распущенные волосы.

– Я не знал, что ее вывезли из Франции, – пробормотал Себастьян.

– Вывезли?..

– Я видел копии. А это – оригинал. – Осторожно взявшись за края рамы, Себастьян перевернул полотно, чтобы изучить обратную сторону. – Да, все верно. Это тринадцатый век. Из Арля. Уитби невероятно богаты, раз повесили нечто подобное в девичьей спальне. А другая, та, что рядом с тобой, – Бартоломео Венето. Продав эти две картины, мы с тобой могли бы до самой смерти жить безбедно.

– Что ж, действуй, приятель. – Эйдриан принялся читать второе письмо.

Себастьян приблизился к изящному комоду красного дерева. Выдвинув нижний ящик, он узнал, что Джесс отдавала предпочтение нижнему белью из тонкого батиста – шелковистому и теплому на ощупь. Ее сорочки были украшены яркими фривольными лентами и дорогим кружевом. Но с ее сорочками он уже имел возможность ознакомиться, не так ли? А вот похищенные документы или гроссбухи она явно не держала среди нижнего белья.

На комоде, рядом со свечой, стояла шкатулка с драгоценностями. Шкатулка из акации, отделанная слоновой костью, уже сама по себе являлась произведением искусства. Себастьян перенес вещицу на кровать. Взглянув на друга, пробормотал:

– Почему она не запирает свои драгоценности?

– Чтобы избавить нас от труда подбирать отмычки.

В своей спальне Джесс ничего не запирала. Если вор заберется сюда, то его уже не остановят никакие запоры.

Себастьян открыл шкатулку. Десятки колец и ожерелий покоились в маленьких, отделанных голубым бархатом отделениях. Камни чистой воды и ярких тонов были оправлены в золото. Джесс любила броские украшения с ярким блеском. В отдельном лотке хранились серьги и браслеты. Старина и экзотика. Балтийский янтарь в русском стиле, персидская бирюза, старинная турецкая эмаль, браслет из мелких цитринов в виде кабошонов. Все это богатство красок должно было подчеркивать золотисто-пастельную красоту Джесс. Самым великолепным украшением являлся голубой звездный сапфир в пятнадцать каратов. Все остальное – прекрасные драгоценности, но в целом – ничего примечательного. Примерно такие же он каждый год продавал сотнями.

Себастьян приподнял еще один лоток и внизу, на самом дне шкатулки, обнаружил настоящее чудо.

В черном бархатном гнезде сияли дюжины бледных лун нежного золотисто-розового цвета. Жемчужины цвета зари. Персидский жемчуг. Самая крупная была величиной с ноготь большого пальца. Он положил жемчужины на ладонь. Они казались почти невесомыми. Нужно хорошо разбираться в жемчуге, чтобы понять, сколь удивительным было это ожерелье. Его следовало бы держать в сейфе, за семью замками.

– Что-то еще интересное? – спросил Эйдриан, не поднимая головы.

– Это просто чудо, а не жемчуг. За него можно было бы купить весь Йоркшир.

Себастьян вернул жемчужины на место. Кроме восхитительного ожерелья, тут лежала обычная бурая раковина, а также – букетик засохших маргариток. И то и другое было завернуто для сохранности в белый шелк.

«Вероятно, что-то личное. Тайна ее сердца. Мне должно быть неловко, что подглядел».

– Зачем мне твой Йоркшир? – Эйдриан сложил письма вместе и, перевязав голубой ленточкой, добавил: – Боже, я никогда не был по-настоящему молодым, но рад, что Джесс была.

– Кажется, ты неправильно их перевязал, – заметил Себастьян.

– Я сделал это специально, чтобы она поняла: здесь кто-то побывал. – Эйдриан аккуратно сложил письма в коробку и закрыл крышкой. – Не слишком блестящий корреспондент, этот молодой Нед, но вряд ли она это замечала.

«То же самое имя написано на "Одиссее"», – вспомнил Себастьян. Помолчав, спросил:

– Кто он, этот Нед?

Эйдриан встал и прошелся по комнате. У камина остановился и проговорил:

– Это Эдвард Харрингтон, третий сын лорда Харрингтона. Нед. Ей тогда было пятнадцать. Умный, милый, немного тщеславный, он был безумно влюблен в нее.

– Неужели безумно?

– Думаю, что так. И Джесс в него – тоже. На соломе в хлеву она отдала этому мальчику свою девственность. – Эйдриан поправил каминный экран. – Знаешь, у него было лицо юного Аполлона.

– А что с ним случилось?

Эйдриан провел пальцами по каминной полке. Немного помолчав, со вздохом сказал:

– Случилось несчастье. Джосайя взял его в море как представителя грузовладельца. И Нед погиб как герой, погиб у Берберийского побережья, спасая жизнь своих друзей. Ему тогда было семнадцать. А вот Джесс… Ты знаешь, весь следующий год она изобретала лучшую в Европе систему учета. Думаю, что месяца два она практически не спала.

– Ясно, – кивнул Себастьян.

Правда, он не совсем понимал, что именно было ему ясно. Однако он был абсолютно уверен в том, что испытывал ревность к этому мальчику, пусть даже тот давно уже погиб.

– Я думаю, он был лучше, чем мы с тобой. – Эйдриан наклонился над камином. – Похоже, Джесс нам кое-что оставила… Да, верно. Остатки пепла на дровах. Ты жгла бумагу, когда в последний раз была здесь, не так ли, моя девочка? Плохо же я тебя учил, раз ты совершаешь подобные ошибки. – Вытащив нож, Эйдриан поддел его кончиком тонкий слой пепла. – О… тут что-то написано. Дай мне, пожалуйста, листок вон той бумаги. И перо.

Они уже проделывали это раньше. Почтовая бумага и перья лежали в маленькой конторке. Себастьян вытер перо о шерстяную ткань своего рукава и протянул Эйдриану. Оба затаили дыхание, когда Эйдриан, расправляя пером фрагмент обгоревшей записки, стал переносить все на чистую бумагу.

– Вот, получилось. Очень хорошо. Посмотри. Сможешь что-нибудь разобрать? – Эйдриан осторожно передал другу свою добычу. – Уверен, что это ее почерк.

Обрывок серо-коричневого цвета обуглился по краям, и надпись не отличалась четкостью. Себастьян сначала разглядел только одно слово. Потом – еще одно. И еще. Теперь он мог кое-что прочитать.

– Это список кораблей. «Мэри Джейн»… или что-то в этом роде. Проспер… «Просперити» или «Просперо». И рядом даты. «Леди Суонси». Должно быть, «Флайти дансер». Один из моих кораблей.

– Она сожгла это перед тем, как идти на Кэтрин-лейн. – Эйдриан снова склонился над пеплом, затем, покачав головой, выпрямился. – Ничего больше нет. – Он вынул из кармана носовой платок и стал вытирать руки. – Да, это корабли. Но зачем? Что это значит?

Это значит, она ищет Синка.

– Джесс следит за движением кораблей, – ответил Себастьян. – Я узнаю больше, когда просмотрю бумаги у нее в конторе.

«Выходит, эта женщина, создавшая лучшую в Европе систему учета, охотится на Синка. Составляет список кораблей. И выходит на меня. Почему?»

За окном засветились фонари, и стало ясно, что близится вечер. «Что ж, теперь пора домой, – сказал себе Себастьян. – Вскоре я снова увижу Джесс».

Но если она пытается выявить Синка, то это означает, что сама она невиновна. Что бы ни сделал ее отец, она не виновата.

Больше он ничего не сумел прочесть на обгоревшем обрывке, поэтому отправил его в камин. Повернувшись к другу, сказал:

– Похоже, мы здесь все проверили. Я возвращаюсь домой. Посмотрю, как там она.

«Если она не шпионка, я могу обладать ею». Уитби, конечно же, предатель, но Джесс чиста. И он, Себастьян, должен оберегать ее.

– Что ж, увидимся в полночь на Гарнет-стрит, – ответил Эйдриан. – У пакгауза Уитби. Знаешь, как нужно одеться, если идешь обыскивать склад? Нужно одеться во все черное. С темно-серым жилетом. Со вкусом – и в то же время неприметно.

– Интересно, что она предпримет, когда узнает, что мы рылись здесь, а затем – в ее конторе? – Себастьян задернул шторы.

Эйдриан пожал плечами:

– Точно не знаю, но полагаю, она предпримет что-нибудь… решительное.