"Наталья Александрова. Украденное воскресенье" - читать интересную книгу автора

так. Я тебя в Удельной не видел, ничего не знаю. Мне велено записку
передать, я передал. - Он нагнулся и с кряхтением поднял записку. - Вот,
держи, а я пошел.
Я в задумчивости прошла мимо мороженицы, потом развернула бумажку. Там
была такая странная запись: 22.9. 18. 46 ВШ.
Так, допустим, 22.9 - это двадцать второе сентября, 18 - это время,
восемнадцать часов, а что такое ВШ? Сорок шесть весьма шизонутых? Сорок
шестая военная школа? Сорок шесть вагонов шоколада? Бред какой-то!
Я отбросила этот бред в дальний угол сознания, клочок бумажки
машинально сунула в сумку и в расстроенных чувствах вернулась на работу:
мороженого мне совершенно расхотелось.
Относительно своего знакомства с половиной отделения милиции я этому
Братцу Кролику не наврала, но слегка преувеличила, потому что один знакомый
милиционер у меня был, правда, кажется, не из этого отделения.
Московский проспект - оживленная правительственная магистраль. Дорога
из аэропорта проходит здесь. Все высокие гости нашего города проезжают мимо
нашего магазина. Он расположен на углу Московского и маленького безымянного
переулочка.
Однажды, где-то полгода назад, ждали не то бельгийскую королеву, не то
шведского премьер-министра, короче, возле нашего магазина, и не только возле
него, толклось множество милиционеров. Бельгийская королева что-то
запаздывала, женщина есть женщина - может, у нее тушь потекла, может - петля
на чулке спустилась, но бедная милиция мерзла на улице, потому что дело хоть
и происходило в начале апреля, но в нашем городе апрель считается наполовину
зимним месяцем. Мы от всей души сочувствовали бедной милиции, которая несла
свою трудную и опасную службу под окнами нашего магазина, а потом к нам в
офис заглянул молодой милиционер с красным носом (не подумайте ничего
плохого, это было от холода). В офисе находились только мы с Ниной, и
милиционер, увидев двух молодых интересных женщин, несколько растерялся и
деликатно спросил, что унитазов импортных в магазине навалом, а вот нет ли
одного, подключенного к фановой трубе, он согласен и на наш, отечественный.
Нинка ужасно смешливая, пока я объясняла бедному милиционеру, куда пройти,
она еле сдерживалась, зато потом, чувствуя себя виноватой, напоила его кофе.
И милиционер влюбился, потому что у Нинки чудные ямочки на щеках и хорошая
улыбка. Звали милиционера Васей, фамилия тоже соответствовала - Курочкин, и
оказался он хорошим парнем, хоть взаимности от Нины так и не дождался.
Нину мы отстояли всем магазином, но Вася не обиделся, что им
пренебрегли, и теперь изредка забегает к нам на огонек выпить кофейку.
Кое-как доработав до конца дня, я, выходя из офиса, увидела на обочине
голубые "Жигули" с открытым капотом. Хозяин, как водится, ушел в мотор по
пояс, выставив наружу брюки и ботинки. Не зря говорят, барахло машина
"Жигули"! Н-да, брюки были серые, хорошей ткани, с пятном мазута возле
отворота, я их сегодня уже видела. Как это понимать? Машина другая, а брюки
те же самые? Интересный человек. Брюки у него одни, а машин - как собак
нерезаных. Я прошла мимо него и замедлила шаг - очень уж мне захотелось
разглядеть его получше, но в этом я не преуспела. Удалившись на безопасное
расстояние, я оглянулась - вдруг он вылезет, и я смогу его рассмотреть? Но я
увидела кое-что другое, отчего мне стало не по себе.
По тротуару неторопливой расхлябанной походочкой шел смуглый молодой
человек в мятых вельветовых брюках и бежевом свитере. Он никуда не спешил и