"Валерий Алексеев. Проект "АЦ"" - читать интересную книгу автора

- Не можем, - согласился Олег. - Ему нужно срочное питание.
Он подошел к двери, потом поднял вялую руку Дроздова, провел его
ладонью по пластику - дверь отползла.
- Ты гений, - сказал я ему.
И в это время в темном дверном проеме показалась плотная фигура
Воробьева.
Воробьев молча взглянул на нас и, схватив директора за плечо, с
необыкновенной быстротой втащил его внутрь домика. Дверь закрылась.
А мы с Олегом, не сговариваясь, бросились бежать. Взлетели во весь дух
на второй этаж общежития. Я хотел было с ходу юркнуть в свою комнату, но
тут Олег преградил мне дорогу. Вид его не предвещал ничего хорошего.
- Ну? - сказал он грозно.
- В чем дело, приятель? - Я сделал попытку его обойти.
- Ты понимаешь, что ты натворил?
- А что такое? - Я все еще изображал оскорбленную невинность.
- Соня все слышала, - сказал Олег. - Но она не думала, что ты решишься.
Ах, черт! Действительно, когда я писал письмо ЭТИМ, я от волнения забыл
о блокировке.
- Эх ты, торопыга! - презрительно проговорил Олег и отступил, давая мне
дорогу. - Иди ложись. Но не думай, что проведешь спокойную ночку.


22

Проснулся я от холода.
Напрасно я натягивал одеяло до подбородка: холод безжалостно заползал
вовнутрь. Я открыл глаза - в комнате было темно. И тут меня полоснуло
чем-то острым по лицу и рукам. Закутавшись в одеяло, я подбежал к
выключателю, зажег свет. Лампочка горела вполнакала. За окном была
кромешная тьма, купол совсем не светился, хотя на часах было уже около
семи утра.
В дверь забарабанили.
Я открыл - на пороге стояли Олег и Соня.
Она взглянула на мое лицо и ахнула:
- И ты тоже?..
- А что случилось? - спросил я.
- Славик порезался стеклом, - сквозь зубы проговорил Олег. - Ух, дал бы
я тебе, если бы от этого была хоть какая-нибудь польза! Кустарь-одиночка!
- Оставь его, - сказала Соня. - Видишь, человеку больно.
Лампочка под потолком мигнула и померкла. В коридоре было тоже темно,
шлепали чьи-то шаги, слышались приглушенные голоса.
- Иди за мной, - скомандовал Олег. - У меня в комнате фонарь, батареек
хватит часа на четыре.
- Дай хоть одеться! - взмолился я. - Холодно!
- Некогда, - коротко ответил Олег.
Мы побежали по коридору. На бегу я чувствовал, как горят Славкины
порезы на моем лице. Как же ему было больно в первые минуты, когда я еще
спал, как сурок!
- Сломалось что-нибудь? - спросил я, задыхаясь.
- Все сломалось, - не оборачиваясь, ответил Олег. - Твоими молитвами.