"Валерий Алексеев. Проект "АЦ"" - читать интересную книгу автора

покушать.
- Что, что? - Белобрысый приложил согнутую ладонь к уху и встал. -
Простите, не расслышал.
Я сразу понял, что с белобрысым мы не поладим.
- Да вот пообедать пришел, - пробормотал я.
- Ах, пообедать, - улыбаясь, сказал белобрысый. - Ну что ж, приятного
аппетита.
Он протянул обе руки вперед - на них оказался поднос с тремя тарелками
и стаканом. В тарелках что-то аппетитно дымилось, высокий стакан,
запотевший от холода, был полон чем-то зеленым - наверное, фруктовый сок.
- Спасибо, - сказал я неуверенно и, тоже протянув руки, сделал шаг
вперед.
Но тут поднос взвился под потолок и, описав круг над моей головой (я
присел от неожиданности), на бреющем понесся над столами. Чиркнул по
поверхности крайнего столика, завертелся, остановился.
Белобрысый поклонился и сел. Рыженькая засмеялась.
Решив пока ни на что не обижаться, я подошел к столику. В одной тарелке
был огненно-красный борщ, в другой - румяная куриная ножка с гарниром. Я
протянул руку к стакану - стакан не улетел, не исчез, он был совсем
настоящий и очень холодный. Но пахло от него странно - нашатырным спиртом.
Я поднес стакан к губам.
- Ты что? - закричала вдруг рыженькая. - Шуток не понимаешь?
Она нахмурилась, поднос пропал, стакан тоже. Только пальцы мои,
державшие его, оставались влажными и холодными.
- А что? - недовольно проговорил белобрысый. - Отличная работа.
Сплошные углеводы.
- Знаю я твои углеводы!
Рыженькая встала, подошла к прилавку, отодвинула крышку, оттуда повалил
пар.

- Вот твой обед, - сказала она мне. - Бери и не бойся.
У нее были ярко-зеленые глаза, казавшиеся очень светлыми из-за
множества веснушек вокруг - на щеках, на носу и даже на лбу.
"Ну ладно, ехидина, - подумал я о белобрысом, - я тебе отплачу!"
Он покосился на меня и сделал вид, что ничего не расслышал.
Обед на сей раз был настоящий, без подвоха, и я наелся досыта. Потом
поднялся к себе и до полуночи читал Конан-Дойля. Никто меня больше не
беспокоил.


8

На другое утро в семь тридцать стенные часы коротко динькнули раз пять,
потом оглушительно зазвонили. Я вскочил, быстро умылся, подошел к шкафу и
стал размышлять, что надеть. Мне хотелось обновить синюю форменную куртку
с нашивкой на рукаве. На нашивке был изображен купол школы с пальмой под
ним и вышиты буквы "ЭШОП": "Экспериментальная Школа Одаренных Переростков".
Поколебавшись, я все-таки оделся в свое - в парусиновую куртку и
вельветовые брюки: возможно, эта шикарная форма использовалась только в
торжественные дни.