"Анатолий Георгиевич Алексин. Письма и телеграммы " - читать интересную книгу автора

торопливом жужжании пил, в пулеметном стрекотании электродвижков...
Но тайга отступила недалеко: прошлой ночью захмелевший от меда великан
Мишка обознался адресом и улегся в неглубоком котловане. Видно, принял его
за то уютное логово, в котором он постоянно прописан со всем своим
нестриженым семейством.
Тайга совсем рядом, и, может быть, еще поэтому все, что происходит
здесь, приобретает какое-то богатырское, сказочное звучание. Чудеса
техники в окружении чудес природы - разве это не здорово?!
Люди работают зверски! Они поражены этим краем, но еще не называют его
родным домом: ведь для этого нужно время. И как счастливы были бы люди,
если б можно было перенести сюда, в необжитый лесной мир, те далекие
переулки и улицы, на которых они родились, где впервые ссорились и
мирились, гоняли на коньках и самокатах, а по утрам бегали в школу!.. И
вот огромную поляну, где строится сейчас заводоуправление, назвали
(представь себе!) Арбатской площадью. А холмистую улицу, посреди которой
еще растет трава, нарекли не как-нибудь, а Невским проспектом!..
Полмесяца назад стала издаваться газета. Обычно многотиражки выходят
раз или два в неделю, а наша - ежедневнал. Ведь скоро здесь будет город, и
многотиражка станет тогда солидным городским органом.
Редакцию пока запихнули в проходную десятиметровую комнатенку. Штат
невелик: редактор, ответственный секретарь, то есть я, да один
литературный сотрудник. Должна быть и машинистка, но мы ее не можем найти.
Представляешь, какая тут нужда в людях, если меня, журналиста, только что
окончившего институт, назначили ответственным секретарем! И если не могут
найти машинистку... Редактор наш - ярый газетчик. Каждый номер обнюхивает
со всех сторон: наслаждается типографской краской. "Это, - говорит, - для
меня приятнее всякой хвои и даже самых нежнейших цветов!"
Почти в каждом номере, на первой странице, мы печатаем "Письма родным".
И поверь, ни в одном письме не добавили мы от себя ни единой, даже самой
коротенькой строчки. Даем прямо так, со всеми "стилевыми ухабами и
колдобинами", как говорил наш институтский профессор. Только, может быть,
запятым возвращаем их законные места.
Маришка, родная! У меня ведь, поверь, не было никакого заранее
обдуманного плана -обмануть тебя. Я и правда думал собрать материл для
очерка, а потом махнуть в Крым, на солнышко. Но очерк мой очень
растянулся, каждый день рождает новую страницу или главу. Я и сейчас думаю
приехать к тебе, как только закончу свой очерк. Но когда-то я напишу
последний абзац? Да и будет ли такой?!
Звать тебя сюда из твоего уютного гнездышка с гроздьями винограда на
подоконнике просто не решаюсь. А целую попрежнему крепко-крепко!

Твой Алексей.


Письмо третье

Так ты, значит, стал ответственным секретарем? Ну, знаешь, большую
безответственность трудно себе представить! По отношению ко мне, к своему
здоровью и вообще ко всему, ко всему! У тебя сейчас есть лишь один способ
сохранить все, что когда-то было дорого нам обоим: немедленно уволиться и