"Марианна Алферова. След на воде ("Беловодье" #1)" - читать интересную книгу автора

то садился. А время истекало. До конца рабочего дня остался всего час.
Потом полчаса. Потом пятнадцать минут. Наконец секретарша принялась
освежать макияж, потом рассовала по сумкам какие-то пакеты и выключила
компьютер. И тут зазвонил телефон. Секретарша сняла трубку, выслушала и
упала на стул.
Юл бросился вон из офиса. Все было кончено.
"Фифа" позвонила к ним домой уже после полуночи. Ее голос звучал
довольно спокойно, и лишь под конец она несколько раз ненатурально
всхлипнула, сообщая, что Александра Стеновского и его телохранителя
несколько часов назад застрелили в подъезде собственного дома.


Глава 3

ИСКУШЕНИЕ КОЛДУНА

Дурное предчувствие похоже на прикосновение слизняка - такое же
холодное и влажное, оставляющее липкий след, который не сразу удается
стереть. Ощутив прикосновение грядущей беды, Роман содрогнулся всем телом.
Чувство было столь сильным, что пришлось наливать второй стакан минералки -
вода первом почернела и покрылась густой серой пеной. Роман выплеснул воду
в раковину. Второй стакан он успел выпить до того, как эмоции передались
воде. И все же неприятный, отдающий тухлым, запах остался, а икота мучила
еще добрых пятнадцать минут. Чтобы успокоиться, Роман коснулся пальцами
плетеного ожерелья на шее и ощутил легкую вибрацию: водная нить
пульсировала сильнее обычного. Роман глянул в зеркало. Нет, внешних
изменений ожерелья не произошло: как всегда, среди волосяных прядей
сверкала живым серебром водная нить. Но что-то было не так, Роман не знал -
что, и это его злило. Вообще-то после переезда в Темногорск его порой
повещали предчувствия, которые не сбывались. На то он и город, особенно
такой, как Темногорск. Сильно разрушенный во время войны, он был заново
застроен безлико и сумбурно, и только чудом уцелевшие церквушки намекали на
его давнюю историю. Гор здесь не было - так, немного холмило. Не был город
и чем-то мрачным особенно знаменит. Просто почвы вокруг него были черны
из-за ила, намытого со дна озера. А гора была когда-то. Но ее срыли во
время великих строек. Роман посмотрел на часы. Стрелка успела переползти
через пузатую десятку и приближалась к двум тощим единичкам. Роман
выругался и тронул полированным ногтем виниловые жалюзи на окне. Так и
есть: во дворе уже толклись человек восемь. Бойкая толстуха, знающая все на
свете, кроме одного - сути, взгромоздилась на крыльцо и размахивала в
воздухе мятой бумажкой, устанавливая очередь. Какая-то бабка в пуховом
платке и зимнем пальто бродила по саду и собирала в авоську темно-красные,
нападавшие за ночь со старых яблонь яблоки.
Роман дернул за шнурок, вздыбил дурацкие жалюзи и, распахнув окно,
крикнул:
- Эй, бабулька, яблоки-то заговоренные!
От неожиданности бабка уронила авоську и перекрестилась. А толстуха
Марфа сбежала с крыльца и сообщила слащавым голоском:
- Сегодня дела особливо сложные, господин Вернон. - Она любила
оснащать свою речь народными словечками.