"Татьяна Алферова. Рефлексия" - читать интересную книгу автора

половины и не понимал, какой черт понес его вчера плясать и обжимать забытую
Любку - ради чего? Девочка обнаруживала, что ее избранник оказался таким же
жлобом, как и предыдущие, и, более того, каблук выходной ярко-синей туфли
сломан уже навсегда, и бежала в чужой квартире в туалет вернуть природе ее
дары, какая-то мама плакала ночь напролет, не в силах вспомнить, вручила ли
она подарок молодым, лишь невесты и женихи сохраняли былую нежность - кто
неделю, до первого визита к родителям, кто дольше, но это уж как повезет.
- Умеют люди устроиться, - подумал Валера, усаживаясь и отбрасывая со
своей тарелки салфетку, белую, как плевок пожарника. После целого
штрафного - фужера водки немного отпустило, Валера налил еще раз, выпил
вместе с остальными, поковырял салат с фальшивыми крабами, огляделся. Перед
стойкой в сизом дыму плавали потные пары: дамы блистали турецкими шелками на
тугих боках и грудях, кавалеры, огуречными плетями распустившие руки по
обширным спинам партнерш, неаккуратно переступали белорусскими ботинками по
ограниченному пространству импровизированной танцплощадки. Валере захотелось
любви и ласки, он, не спрашивая, потянул Вику за руку в круг танцующих, и
новая пара закачалась под сладкие звуки, не обременяя себя попаданием в
ритм.
Жлобы чистой воды, незамутненные, без примесей встречаются в природе не
слишком часто и, как пример совершенного в своем роде явления, оказывают
сильное воздействие. Алик жлобство приятеля почитал за брутальность, видел в
Валере личность, какой сам не смог бы быть никогда, не то, что завидовал
уважал. За что? За то, что считал прямодушием, вместо хамства, силой, вместо
грубости, непосредственностью, вместо невежества, смелостью, вместо
наглости. В случае с Валериной женой, а бывшей Аликовой подругой, когда они
расходились с Валерой, и требовалось определиться в выражениях симпатии и
сочувствия, решить про себя, кто прав, кто виноват, кому сопереживать, Алик
принял сторону приятеля, демонстрируя подлинный демократический дух.
Настоящий мужчина, а настоящие, увы, не встречаются без душка этакого
мачизма, пожалеет женщину всегда, в любой ситуации, особенно, если она не
права, каковая жалость, безусловно, является проявлением на свой лад
гендерного шовинизма, как бы благородно ни выглядела. Алик своим
демократическим духом уничтожал душок мачизма, как дезодорант - пот, на
корню. А скорей всего и вовсе не потел, а родился женственным. Потому Валера
служил для него источником непреходящего очарования и соблазна. Только не
надо искать подтекста и вытаскивать на свет Божий латентный, или еще какой
ни на есть гомосексуализм, женственный мужчина распространен гораздо более,
чем заяц русак или канадский клен, возможно, эта формация со временем
совершенно вытеснит остальные. Да и кто из современных думающих людей не
склоняется к идее демократии, не мечтает прислониться к ней, как к дубу,
наподобие рябины из ставшей долгосрочно популярной в советские времена
песни.
Но когда Вика ушла танцевать с Валерой, Алик все-таки затосковал.
Чуткий Володя, плавно опрокидывая в себя очередную порцайку водки, взглянул
на собутыльника и приступил к традиционному рассказу из народной жизни.
Подобными рассказами он обычно развлекался и развлекал Алика после окончания
работы, когда они заходили отметиться в рюмочную, расслабиться перед дорогой
домой. Рассказывал Володя замечательно и если бы после окончания своего
актерского факультета пошел по правильной стезе - или колее? - или поехал?
впрочем, он уже отправился в никуда, в свое новое повествование - то