"Андрей Аливердиев. Сопротивляющиеся [F]" - читать интересную книгу автора

жизнь трудом, после которого так приятно засыпать даже в условиях, мало
пригодных для избалованного благами цивилизации современного человека.
Ведь, хотя дома мы и называли нашу дачу фазендой, на последнюю она
походила не больше, чем стоящее на ней несуразное строение на дом. Но, в
конце концов, мне там нравилось, и к черту все остальное.
Проснулся я часов в десять, и по-кошачьи потянувшись, начал не спеша
собираться. Солнце светило ярко, и я на минуту пожалел, что надо уезжать.
Впрочем, вспомнив, что дома меня ждет горячая ванна, я заторопился. Было
начало июня, и наш будущий урожай еще только набирал свои первые соки, так
что с дачи я шел налегке, со старой спортивной сумкой, в которую лег
маленький старый магнитофон, завернутый в легкую куртку, да опустевший
термос. Так что, докушав последний продовольственный запас, я отправился к
остановке.
Как я уже говорил, было чудное утро, и я был немало удивлен, что,
проходя мимо соседей, не застал ни одной живой души, точнее ни одного
человека - местные собаки как всегда вились у ног, выпрашивая свой кусок
хлеба, да и бараны сторожа блеяли, наполняя воздух звуками жизни.

***

Удивился я уже на остановке. За битый час, проведенный на ней, мимо
меня проехало, а точнее промчалось, только две машины - шестисотый "Мерс"
и "Рафик".
Последний несся не так быстро, и я успел поймать ошарашенный взгляд,
коим одарили меня его пассажиры. По их открытым ртам можно было подумать,
что толи на мне не было брюк, толи надето что-то несусветное.
Я даже оглядел себя. Но естественно остался в непонятках. Джинсы,
футболка, кроссовки. Все обыкновенное.
Малость потертое, конечно, но без зияющих мест. Да, еще темные очки, но
тоже самые обычные тайваньские хамелеоны - ничего особенного.
Единственная странная деталь - идиотская белая панама - давно лежала в
сумке. Можно сказать с момента выхода из подъезда.
Дома я надел ее, дабы лишний раз не конфликтовать с мамой имевшей
обыкновение покупать мне самые идиотские вещи. Да и не думаю, что даже на
голове она бы вызвала сколь-либо существенное удивления. Панама и панама.
Может быть, я еще долго бы мучился вопросом, что могло удивить людей во
мне, если бы не увидел бы странную процессию, державшую путь в моем
направлении. Чем больше я к ней приглядывался, тем страннее она мне
казалась. Походка людей была неестественно монотонной, все они смотрели
прямо, и не разговаривали. Пустые руки болтались как плети.
Все это напоминало марафон зомби. Когда до нас оставалось метров
пятьдесят, мне вдруг показалось, что я только что приехал, и мне срочно
надо отойти от дороги. К этому времени я уже отчетливо различал их
застывшие, точно закостеневшие, лица и остановившиеся устремленные никуда
глаза.
Переждав этот марафон возле калитки сторожа, я решил зайти хоть к нему,
но огромный волкодав, сидящий на привязи, отбил всякую попытку переходить
калитку.
Докричаться же до хозяина мне не удалось. Наконец, произнеся пару
теплых слов в адрес всего происходящего, я вновь вернулся на дорогу.