"Эмма Аллан. Принцип удовольствия " - читать интересную книгу автора

Он подошел к большому раздолбанному дивану, стоявшему у другой стены,
и, плюхнувшись на него, взмахом руки предложил Наде последовать его примеру.
Вопреки широко распространенному мнению, что в мастерских художников царят
хаос и кавардак, студия Гамильтона была чисто прибрана и приятно удивляла
наведенным в ней порядком. Все было на своих местах: холсты натянуты на
подрамники и аккуратно сложены в стопку, книги расставлены на полках,
стеллажи вытерты от пыли, на дощатом полу постелены яркие коврики, готовые
картины развешаны в рамах на стенах.
- Я передумала, - садясь на диван, заявила Надя.
- Относительно чего, позвольте узнать?
- Мне хочется вина!
Джек пружинисто вскочил и, подойдя к буфету, спросил:
- Белого или красного?
- Красного, пожалуйста!
Он достал из буфета бутылку и чистые бокалы.
- Вы очень привлекательный мужчина, - сказала Надя. - И вы это знаете.
Почему же в таком случае женщине, которой вы понравились, не вести себя так,
как поступил бы в такой ситуации мужчина?! - риторически воскликнула она,
стараясь убедить себя в разумности своего довода.
- Не вижу причин для самоограничения, - ответил Джек.
- В таком случае давайте выпьем за нас! - сказала Надя, поднимая бокал.
Они чокнулись. Надя боролась с желанием вскочить и стремительно
убежать. Но зад ее врос в диван, а ноги стали как ватные. Отхлебнув из
бокала, она потупила глаза, опасаясь, что не выдержит и предложит ему
поскорее затащить ее в постель.
Джек выпил вина и сказал:
- Пожалуй, бутылочку мы прихватим с собой в альков.
- Отличная мысль, - сказала она, стараясь не выдать своего волнения, и
встала.
Джек сопроводил ее до алькова, поставил бокалы и бутылку на столик у
изголовья кровати и повернул выключатель на стене: окна на потолке закрылись
выдвижными ставнями. Он включил ночники и без всякого смущения начал
расстегивать пуговицы на рубашке, обнажая широкую мускулистую грудь,
поросшую густыми черными волосами, и сильные руки, кисти которых были
покрыты пучками волос и голубыми венами. Руки у Джека были холеные и чистые,
как у врача, живот плоский, с рельефными мышцами. Теперь она поняла, почему
Анджелу так впечатлила его фотография.
Гамильтон скинул туфли, снял носки, расстегнул молнию на брюках и, не
глядя в сторону Нади, стянул их вместе с белыми спортивными трусами. Ноги
его были столь же прекрасно развиты, как и торс, а бедра покрыты мягкими
темными волосами, менее густыми, чем те, что росли на груди.
Обрезанный пенис начал увеличиваться, покачивая лиловой головкой,
гладкой, словно бильярдный шар. Мошонка тяжело свисала у него между ног.
Надя села на кровать, опасаясь упасть, и судорожно вздохнула.
Внезапно она вспомнила, что они до сих пор даже не поцеловались. Джек,
похоже, тоже подумал об этом и, встав перед ней, поцеловал ее в губы, сжав
руками щеки.
- А вы, оказывается, сладкая, - тихо сказал он.
- Спасибо, - сказала она.
- Мой вид вас, надеюсь, не смущает?