Герви Аллен Эдгар По

Глава первая

Магазин дамских шляпок г-жи Филлипс помещался в двухэтажном доме на Мэйн-стрит, неподалеку от известной в Ричмонде (штат Виргиния) гостиницы «Синица в руках». Летом 1811 года в добавление к обычному своему товару — затейливым изделиям из шелка, разноцветных лент и кружев, иные из которых могли порадовать глаз даже самых привередливых модниц, — г-жа Филлипс открыла бойкую торговлю духами, гримом, румянами и прочими притираниями. Все это не залеживалось с тех пор, как в меблированных комнатах по соседству расположилась театральная труппа г-на Плэсида «Ричмонд плэйерс», готовившаяся к открытию очередного сезона.

В августе к труппе присоединилась молодая двадцатишестилетняя актриса Элизабет Арнольд По, приехавшая из Норфолка, где она некоторое время играла на подмостках местного театра. Ее красота, мелодичный голос и природная грация так пленили г-на Плэсида, что он не скупясь оплатил все расходы, связанные с переездом актрисы в Ричмонд. Самой ей это было не под силу, ибо частые болезни и заботы о двух малолетних детях, с которыми она осталась после смерти или исчезновения мужа, настолько стеснили ее в средствах, что облегчить положение не помог даже бенефис, устроенный для нее незадолго до того, как она покинула Норфолк.

Миссис По — такова была фамилия ее второго мужа — приехала вместе с двумя своими детьми, Эдгаром и Розали, и сняла квартиру в доме г-жи Филлипс, вероятно, потому, что находившаяся поблизости гостиница была уже переполнена, да и нередкие там шумные сборища и веселые пирушки делали ее малоподходящим местом для молодой женщины слабого здоровья, матери семейства.

Старший из двоих детей, Эдгар, которому шел третий год, родился 16 января 1809 года в Бостоне, где его мать и отец играли в ту пору в труппе местного театра. Это был красивый маленький крепыш с большими темно-серыми глазами на улыбчивом личике, обрамленном вьющимися темно-каштановыми волосами. Его сестра Розали, еще не покидавшая рук матери, появилась на свет в 1810 году, по-видимому, в декабре. Третий и самый старший в семье ребенок, Уильям Генри Леонард По, был вскоре после рождения отдан на попечение деда по отцовской линии, «генерала» Дэйвида По, и жил вместе с ним в Балтиморе.

Элизабет Арнольд (По), происходившая из актерской семьи, очень рано вступила на фамильную стезю и уже с десяти лет начала появляться на сцене в детских ролях под заботливым присмотром овдовевшей к тому времени матери. Спустя три года она отправилась в свое первое большое турне в составе труппы «Чарлстон плэйерс», опекаемая одной актерской четой, хорошо знавшей ее мать. Совсем еще юной актрисе уже доверяли достаточно серьезные роли, с которыми, по отзывам критики, она справлялась весьма успешно.

В марте 1800 года в труппу, где играла тогда Элизабет Арнольд, поступил новый комик, некий К. Д. Хопкинс. 4 июля 1802 года в Балтиморе для мисс Арнольд был устроен бенефис — быть может, именно в тот вечер двадцатипятилетний Дэйвид По, который изучал право в Балтиморском университете, впервые увидел свою будущую жену. Это, однако, не более чем предположение. Дэйвид По вскоре уехал на юг, в Огасту, погостить у дядюшки, а Элизабет Арнольд в конце июля 1802 года вышла замуж за г-на Хопкинса. Молодая пара продолжала играть в Александрии, Питерсберге, Норфолке и Ричмонде в составе труппы «Вирджиния плэйерс».

Тем временем Дэйвид По, который, судя по всему, охотнее отдавал свое время игре в любительских спектаклях, стяжавших ему определенное зрительское признание, нежели зубрежке законов, распрощался с дядюшкиным домом в Огасте и отправился в Чарлстон, где в декабре 1803 года состоялся его дебют на профессиональной сцене. Несмотря на обуревавшее его желание добиться славы на театральных подмостках, характера он был замкнутого и даже застенчивого. Плохое здоровье — у него были слабые легкие — отчасти объясняет неловкость и скованность, которая отнимала у него всякую надежду на успех в сколько-нибудь значительных ролях. Печать дилетантства неизменно отмечала все, что он делал в театре, и каковы бы ни были его природные дарования, они не шли в сравнение с талантом женщины, которая стала впоследствии его женой. Тем не менее первые отзывы критики об игре молодого актера оказались достаточно одобрительными, и появление его в Чарлстоне, тогда одном из главных театральных центров страны, где он играл всю зиму 1803 года, было весьма благосклонно встречено публикой.

Осенью 1804 года Дэйвид По поступает в труппу «Вирджиния плэйерс», где знакомится со своей будущей женой. Сезон 1805 года был несчастливым со многих точек зрения: скудные сборы во время гастролей в Вашингтоне поставили театр на грань финансового краха, и в довершение к этому труппа потеряла лучшего своего комика, Хопкинса, который умер 26 октября после скоротечной болезни. Его вдова, бывшая мисс Арнольд, недолго оплакивала утрату и на удивление быстро вышла замуж за молодого Дэйвида По, который одолжил денег у приятеля на устройство приличествующих случаю торжеств.

В мае 1806 года чета По рассталась с «Вирджиния плэйерс» и отправилась на север, в Бостон, сделав непродолжительные остановки в Нью-Йорке и Филадельфии, где они получили летние ангажементы. К началу октября они уже присоединились к своим старым друзьям в Бостоне, с чьей помощью им удалось устроиться в Бостонский федеральный театр.

По провели в Бостоне три года. Элизабет сыграла несколько крупных ролей в шекспировских пьесах — Бланш, Офелию, Джульетту, Корделию, Ариэля. Вместе с мужем она часто выступала в концертах с танцевальными номерами, лучшим из которых был «Польский менуэт», или пела в перерывах между английскими и шотландскими плясками, исполняемыми Дэйвидом.

Здесь родились оба их сына: Уильям — в начале весны или летом 1807 года, когда Элизабет По на какое-то время перестает появляться на сцене; и Эдгар — в январе 1809 года: 13 января в ее выступлениях снова наступает перерыв, и возобновляются они только 8 февраля.

Элизабет и Дэйвид продолжали играть в Бостоне до окончания сезона. В последний раз бостонская публика могла видеть г-жу По на вечернем представлении в «Биржевой кофейне» — небольшом варьете в центре города, где она пела 16 мая 1809 года.

Сентябрь застал семью уже в Нью-Йорке. В местном Парк-театре По играли до начала июля 1810 года большей частью в фарсах и водевилях. Теперь критика часто бывала неблагосклонна к Дэйвиду, и приблизительно в это самое время он внезапно исчезает. Бросил ли он свою жену или скоропостижно скончался от какой-то болезни — остается неясным. Так или иначе, достоверных сведений о его дальнейшей судьбе не имеется. Полагают, что он умер от чахотки. Если так, то скромная его актерская известность пережила его совсем ненадолго.

Овдовевшая или брошенная мужем — скорее всего первое, — Элизабет По уехала летом 1810 года из Нью-Йорка в Ричмонд, чтобы снова отправиться в гастрольную поездку по южным штатам, где ее хорошо знала и любила публика. Кочуя с матерью из города в город, маленький Эдгар, которому едва исполнилось два года, рано познал горечь невзгод и лишений. Со старшим братом его разлучила бедность родителей, вынужденных оставить Уильяма у деда в Балтиморе, потом не стало и отца. Потеряв мужа, Элизабет По выбивалась из сил, чтобы прокормить себя и сына. Здоровье ее, наверное, уже было подорвано чахоткой, от которой ей суждено было умереть годом позже, однако жестокая нужда заставляла ее каждый вечер выходить на сцену, чтобы за жалкие гроши развлекать публику пением и танцами. В довершение ко всему она носила под сердцем ребенка, который осиротел, не успев родиться. Для больной, одинокой и беспомощной женщины, почти лишенной средств к существованию, занимающейся презренным по тем временам ремеслом, то была поистине страшная участь. И не раз, наверное, охваченная тяжкими думами и недобрыми предчувствиями, мать в ужасе прижимала к груди маленького, бессвязно лепечущего Эдгара.

Не расставаясь с сыном, Элизабет продолжала играть в Ричмонде и Норфолке, хотя срок родов был уже близок. 20 декабря в Норфолке она разрешилась дочерью Розали. Ее появление на свет после смерти или исчезновения Дэйвида По дало впоследствии повод усомниться в его отцовстве. Однако сопоставление всех достоверных фактов и дат показывает, что толки, бросившие тень на доброе имя Элизабет По, питались подозрениями не только низкими, но и беспочвенными. Тем не менее они были высказаны, и это обстоятельство оставило свой след в жизни Эдгара.

Вскоре после рождения Розали г-жа По вновь начинает появляться на подмостках в различных ролях, предпринимая, несмотря на быстро ухудшающееся здоровье, отчаянные, хотя теперь уже безнадежные усилия добыть пропитание для себя и своих двоих детей. Заработки ничем не выдающейся актрисы в тогдашнем американском театре не назовешь иначе как жалкими, а жизнь — убогой и безотрадной. Постоянные, сопряженные с большими тяготами переезды, как правило, неуютные и не всегда респектабельные гостиницы — для слабой, обремененной малолетними детьми женщины такое существование было сплошной вереницей изнурительных лишений. Бедственное положение Элизабет По, должно быть, очень тревожило ее товарищей по сцене. В газетах тех городов, где она играла, часто публиковались обращенные к сострадающей публике призывы оказать помощь ей и ее потерявшим отца детям. С той же целью в Чарлстоне и Норфолке для нее регулярно устраивались бенефисы.

К открытию сезона 1811 года она возвращается в Ричмонд, где всегда пользовалась наибольшей популярностью.

То было последнее из многих утомительных путешествий, совершенных ею вместе со своим юным и временами, наверное, очень беспокойным семейством. Маленькая трагедия, где главным действующим лицом была Элизабет Арнольд По, близилась к развязке, ставшей первой скорбной вехой в длинной цепи печальных событий, которыми отмечена удивительная жизнь ее сына Эдгара. Последнему акту суждено было разыграться в доме доброй миссис Филлипс, в небольшой квартире на втором этаже, выходившей окнами во двор — общий с гостиницей «Индейская королева» и потому всегда заставленный экипажами. Элизабет, видимо, понимала, что дни ее сочтены. Она давно и тяжело болела, и последовавшие вскоре события свидетельствуют о том, что ее подточенное чахоткой здоровье было уже в безнадежном состоянии.

Облик этой женщины помогает живо представить описание, принадлежащее перу одного ричмондского журналиста и запечатлевшее ее в пору беззаботной юности и творческого расцвета:

«Тонкая, точно у ребенка, фигурка, изящные руки, схваченные чуть повыше локтей рукавами свободного платья с высокой талией и бледным узором из каких-то причудливых цветов; хрупкие, но округлые линии плеч и шеи, гордо поднятая голова. Огромные, широко открытые и загадочные глаза, высокий чистый лоб, осененный черной, как вороново крыло, волной густых вьющихся волос, увенчанных хорошенькой маленькой шляпкой очень старинного фасона».

Такова была прелестная молодая актриса, которая вместе со славным мальчуганом Эдгаром и крошкой Розали в августе 1811 года поселилась в доме миссис Филлипс, владелицы магазина дамских шляпок в Ричмонде.