ТОТАЛОСКОП

Есть пословица: за двумя зайцами погонишься. Ни одного не поймаешь. Но я, вероятно, жаден от природы, я не мог примириться с тем, что нельзя поймать сразу двух зайцев, а потому придумал способ слить двух зайцев в одного. Уж одного-то зайца поймать не так трудно. Но поскольку этот мой заяц состоит все-таки из двух, тело его как бы сшито из двух частей, причем шов сам бросается в глаза. На вид мой заяц неказист, да с этим уж ничего не поделаешь. Впрочем, если разрезать его по шву, то каждая половина в качестве отдельного зайца могла бы с успехом иметь самостоятельное хождение. Таким образом, моего сборного зайца можно использовать дважды. Например, при переписке двух корреспондентов. Один пошлет другому. первую половину, другой в ответ пошлет вторую. Все равно хуже, чем при погоне за двумя зайцами, не будет.

Итак, намереваясь, по пословице, сбить одним камнем двух птиц, я презентую переднюю часть своего составного зайца любителям научной фантастики, а заднюю часть — любителям детектива.

Прошу вас, Кимура-сан, мы ждем вашего рассказа… Да, одну минуту! Пока вы будете излагать первую, научно-фантастическую половину рассказа, вам, пожалуй, лучше не говорить, кто вы такой… До второй половины будьте простым, незаинтересованным рассказчиком.

Понятно. Итак, господа, по желанию автора я не стану представляться вам, пока не подойду ко второй, детективной части рассказа. Заметьте, однако, что рассказ этот странен и удивителен, какова бы ни была моя профессия. Мало того, соль первой половины рассказа не имеет никакого отношения к моему существованию… Вернее, мое существование можно совершенно игнорировать… Впрочем, довольно предисловий. Э-э… Коротко говоря, вся эта история… Если рассказывать все по порядку… Э-э… Скажите, приходилось ли вам слышать когда-либо о «Плане Т»? Нет? Ну, тогда о плане «Тотаско»? Тоже не слыхали? Ну, а если я скажу, что «Тотаско» — это сокращение от слова «Тоталоскоп»? Уж теперь-то вы должны вспомнить… Что? Объемное кино? Нет, нет, ничего подобного. Сказать так — это все равно, что вообще ничего не сказать… Идея тоталоскопа на сто голов выше первобытной идеи объемного кино. Начнем с того, что изображение в объемном кино, как бы реалистично оно ни выглядело, проецируется на экран, который всегда находится вне зрителя. Это всего лишь развитие идеи старинного плоского кино. Другое дело — тоталоскоп. Тут экран создается внутри зрителя. Понимаете? Внутри! Тоталоскоп коренным образом отличен от кино, воздействующего на элементарные органы чувств: на зрение, слух, обоняние. И если уж говорить о кино, то слово «объемное» следует заменить словом «совершенное» или «абсолютное».

Дело в том, что тоталоскоп одновременно и всесторонне воздействует на всю сенсорную систему человека, на все его нервы, ведающие ощущениями и восприятиями. В тоталоскопе зритель не просто слушает и смотрит то, что ему демонстрируют, он воспринимает действие как участник его. В тоталоскопе изображение передается не светом и не звуком, а электрической стимуляцией непосредственно клеток головного мозга и нервов. А кинопленку в нем заменяет род магнитной записи, которая переводит изображение на язык напряжений, частот и интенсивностей.

«План Т» можно было бы назвать квинтэссенцией последних достижений науки. Он предусматривал использование всех новейших открытий в области нейрофизиологии и электроники. Компания «Тое-эйга» вложила в него деньги и вот за три года до описываемых событий начала его осуществлять. Работы велись в строжайшем секрете. Но полностью тайну соблюсти не удалось. Да это и понятно. Разве можно сохранить в тайне создание чудодейственного средства, воскрешающего кинопромышленность, которая погибает в конкурентной борьбе с телевидением? И не удивительно, что «План Т» вскоре подвергся всевозможным давлениям извне. Особенно тяжело было с капиталовложениями. Чтобы выйти из тупика, президент компании «Тое-эйга» господин Куяма решил основать отдельное акционерное общество «Т», во главе которого он поставил некоего господина Уэду, одного из преданных ему директоров-распорядителей.

Ну вот, такова в общих чертах подоплека… А теперь я расскажу о необычайных происшествиях, имевших место во аремя первого пробного просмотра первых тоталоскопических фильмов после того, как «План Т» был осуществлен. Впрочем, сначала, пожалуй, следовало бы вкратце изложить историю создания этих фильмов.

Если конструирование аппаратуры оказалось невероятно трудным делом, то и проблема сценария не была пустячком. Ведь какая-нибудь обычная история, где кто-то входит, а кто-то выходит, для тоталоскопического фильма не имела никакого смысла. И вот группа специально подобранных писателей дни и ночи напролет обсуждала вопрос, как лучше использовать в сценарии все возможности тоталоскопа.

В чем главная особенность тоталоскопического сценария? Само собой, зритель тоталоскопического фильма — не стороннее, третье лицо по отношению к действию, он — непосредственный участник действия, причем не наблюдатель, а главный персонаж.

Из этого и старались исходить, работая над сценарием. Сценарная комиссия пришла к выводу, что тоталоскопические ленты могут быть трех типов:

А. Запись осуществленных желаний.

Б. Запись необычайных приключений в пространстве.

В. Запись необычайных приключений во времени.

Попробую вкратце объяснить, что здесь имелось в виду.

А — это, например, счастливая любовь. Жизнь в качестве императора. Перевоплощение в красавца или красавицу, в полновластного диктатора и осуществление всех желаний. Перевоплощение в миллионера… и тому подобное.

Что касается Б, то здесь речь идет, например, о том, чтобы летать по воздуху, стать невидимкой. Совершить путешествие на Марс. Испытать ужас при встрече с чудовищем. Совершить убийство, ограбление, другое какое-нибудь преступление… и прочее.

Относительно В мнения членов комиссии разделились. Одни считали, что передать сжатый опыт долгой жизни невозможно. Другие возражали. Соображения первых сводились к следующему. В обычном кино сжатие времени не более чем внешний прием, когда временные интервалы минуются посредством психологического скачка. В тоталоскопе, где зритель все должен пережить на личном опыте, такой скачок совершенно невозможен. Но возражавшие опровергали эти доводы, указывая на относительность времени. Действительно, если магнитофонную запись игры оркестра, продолжавшейся час, прокрутить за десять минут, обыкновенный человек не услышит ее. Но если этот человек будет двигаться во времени со скоростью, соответствующей темпу воспроизведения, он воспримет игру оркестра так же, как если бы она продолжалась час.

Рассмотрев доклад комиссии, правление решило:

1. Записи типов А и Б можно, по-видимому, сочетать в одном сценарии.

2. Принимая во внимание, что председатель правления господин Уэда проявил к записи типа В особый интерес, следует попытаться в виде эксперимента создать сценарий на основе такой записи.

Что ж, это было разумно. Ведь если бы эксперимент удался и оказалось возможным передавать опыт пятичасового бытия за пять минут, это дало бы колоссальный выигрыш даже с точки зрения коммерческой…

И вот, руководствуясь указаниями правления, сценарная комиссия быстро состряпала два проекта экспериментальных сценариев: один — на основе сочетания записей А и Б, другой — на основе В.

Сценарий на основе А и Б сочетал приключения при встрече с чудовищем и счастье разделенной любви. Но первоначальный вариант сюжета имел несколько иной вид.

Некий юноша заполучает карту острова сокровищ — какого-то островка в Южных морях. Прибыв на остров, он обнаруживает, что там живет доисторическое чудовище Дзогаба. Юноша несколько раз попадает в опасные ситуации, однако с честью выходит из них, находит в конце концов сокровища и становится мультимиллиардером.

— Не хватает женщины! — тут же заявил один из членов комиссии.

— И потом, нужно, чтобы герой защищался от чудовища каким-нибудь остроумным способом, — добавил другой.

Проект сценария передали на доработку второму писателю. В измененном виде сюжет выглядел так.

Некий юноша заполучает карту острова сокровищ. Это островок в Южных морях, и юноша попадает на него после долгого путешествия на корабле. Вместе с ним на берег высаживается влюбленная в него девушка, плывшая на корабле зайцем. Вдобавок на острове проживает первобытное чудовище Дзогаба. Девица беспомощна и ничего не умеет делать. Юноша ее бранит, и она горько плачет. Но вот нападения Дзогабы ставят юношу в очень стесненные обстоятельства. И тут именно девушка обнаруживает у чудовища слабое место. Дзогаба начисто лишен обоняния! И он решительно не способен отличить человека от чучела. Молодые люди совместными усилиями изготовляют чучело, подсовывают его Дзогабе и, пока чудовище отвлечено, благополучно отыскивают сокровище. Юноша преисполнен благодарности к девушке, и они счастливо соединяются…

Члены комиссии животы надорвали от смеха. Они признали, что это самая нелепая история, какую им приходилось слышать, и она, несомненно, отвечает вкусам публики. А когда проект был утвержден (после нескольких мелких поправок и уточнений; так, решили сделать юношу молодым ученым, а девушку взять самую сексуальную, какую можно найти), один из членов комиссии, специалист по психологии кино, задал чрезвычайно важный вопрос:

— Простите, господа, а кто в этом сценарии главное действующее лицо? В кого будет перевоплощаться зритель?

— Ну, разумеется, молодой ученый… А, вот что вы имеете в виду! Вы думаете, что когда зрителем будет женщина, это может вызвать затруднения?

— Вовсе нет. Как раз это не имеет никакого значения. Ведь известно, что самое большое желание любой женщины — это стать мужчиной… Нет, дело не в этом. Вот у меня сложилось впечатление, что сюжет этот уж слишком похож на сюжеты фильмов обычного кино.

— Что же вы предлагаете?

— Видите ли… Короче говоря, по моему глубокому убеждению, главным действующим лицом следует сделать это самое чудовище.

— Чудовище?! — в один голос вскричали все члены комиссии. — Дзогаба — главное действующее лицо! Да это эпохальная идея!.. Да это потрясающе!.. Гениальная мысль!

— Одну минуту, дайте мне договорить. Вовсе это не счастливое озарение, а просто логическое умозаключение. Почему фильмы о чудовищах одно время так притягивали публику? Потому что это рассказы о победе разума над грубой силой? Чушь! Публику привлекала свирепость чудовищ! И это легко доказать. В тех фильмах, где самые ужасные чудовища оказывались смирными, как статуи Будды, публика не была заинтересована. На такие фильмы ходило вдвое меньше зрителей. Да, публику притягивало именно сверхзверство монстра… совершенно так же, как ее притягивают жестокие фильмы о войне… ее бесчеловечность! И именно поэтому даже в старых, обычных фильмах чудовищ старались делать главным действующим лицом. Разумеется, пока экран находился вне зрителя, переместить ощущения чудовища в зрителя было невозможно, и мне кажется, только поэтому продюсерам приходилось идти на идею победы человека над зверем.

— Действительно! Тоталоскоп дает возможность переместить в зрителя ощущения любого существа, и нам не стоит стесняться чудовища — главного героя, не так ли?

— Совершенно верно. А какая это полировка крови — в наш просвещенный век превратиться на часок в свирепое непобедимое чудовище и всласть побуйствовать!

— Да, да! Не говоря уже о том, что, сделав чудовище главным действующим лицом, мы сразу удовлетворяем и требованию типа А — осуществление желания и требованию типа Б — необычайные приключения в пространстве… Великолепно! Дух захватывает, как представишь себе это!

— Вот только как быть с любовью? — тихонько сказал один из членов комиссии. — Она у нас выпала…

— Ничего подобного! Вставим в сценарий самку Дзогабы, и все будет в порядке. Любовь в первозданном виде. Колоссальная любовь? Ну, не прекрасно ли это?

— Замечательно! Колоссальная любовь?

Члены комиссии ржали, утирая слезы. Так благополучно закончилось обсуждение проекта первого экспериментального сценария.

Со вторым сценарием — о необычайном опыте во времени — дело обстояло сложнее. Слишком уж четко была определена задача. Между тем длительность временных промежутков сама по себе создавала ощущение монотонности, что неизбежно вело к скуке. Сразу же решили, что сценарий должен быть биографическим, жизнеописательным и называться «Жизнь такого-то». Но вот кого взять субъектом кинобиографии? Долго перебирали разные возможности, но остановиться на какой-либо так и не смогли. Тогда список претендентов сократили до четырех человек и решили предоставить все случаю — вытянуть жизнеописание по жребию. Вот этот список:

Жребий пал на «Жизнь Наполеона».

Когда сценарий был готов, приступили к изготовлению тоталоскопических лент. Сначала перевели сценарий на язык электронной машины. Затем вложили его в электронную машину. Ни актеров, ни декораций не требовалось. В машину уже были заложены всевозможные элементы актерской игры, различные чувства, пейзажи. Правда, совершенно уникальные представления, как, например, облик Дзогабы, пришлось моделировать специально и вводить в программу машины дополнительно…

Ленты были готовы.

Несколькими днями позже закончился монтаж тоталоскопического оборудования. Решено было произвести пробный просмотр. Были приглашены дельцы и работники кино, а также корреспонденты газет.

Гостей собрали в подвале здания лаборатории, помещении несколько убогом. Но в тот день там царила атмосфера необыкновенного волнения и жадного любопытства. И недаром. Ведь если эксперимент увенчается успехом, это будет не только революция в киноделе. Это будет означать, что кино вновь займет королевское положение в промышленности развлечений…

Люди настороженно оглядывались, переговаривались вполголоса:

— А где же экран?

— Говорят, экран им не нужен. Фильм демонстрируется прямо в мозгу зрителя или что-то в этом роде…

— Ну и ну! Но тогда каждому зрителю надо придать какой-то аппарат…

— А вот он, смотрите… Видите, эта камера…

— Хо-хо-хо! И туда нужно входить? Да, это нечто совсем новое…

Все с любопытством смотрели на сверкающий металлический ящик величиной с телефонную будку. Затем перед ящиком появился президент «Тое-эйга» господин Куяма.

— Позвольте, господа, — начал он, — поблагодарить вас всех за то, что вы в такой радостный для нас день почтили нас своим присутствием. Вы, должно быть, уже знаете из пригласительных билетов, что самоотверженные усилия председателя правления акционерного общества «Т» господина Уэды увенчались, наконец, успехом. Тоталоскоп, это чудо нашего века, создан. Древний западный философ Аристотель как-то сказал, что жизнь человека есть его опыт. Изобретение тоталоскопа безгранично обогащает этот опыт, широко раздвигает рамки человеческой жизни. Отныне оказывается возможно за небольшую плату пережить биографию любого великого человека. И вот о чем я подумал, когда господин Уэда доложил об окончании работ. Жизнь прожита недаром! Наш замысел осуществился. И те, кто вложил капитал в это дело, несомненно, удовлетворены. А почему? Дело в том, что тоталоскоп — это не просто новый вид кинематографа. В отличие от всех других видов искусства он создает неслыханно тесную связь со зрителем. Ведь старое кино и телевидение были для зрителя всего-навсего источником мимолетных удовольствий. Другое дело — тоталоскоп. С его появлением людям нечего будет ворчать на скуку и однообразие существования. Они смогут выбирать себе биографии по вкусу. Мне думается, если позволят им средства, они всю жизнь будут торчать в тоталоскопических боксах. Да возьмите хотя бы меня. Я стар и последние годы своей жизни хотел бы провести при помощи тоталоскопа веселым юношей, так и умереть во сне… А потому… Это, конечно, пока только мое личное мнение, но в ближайшем будущем разумно будет учредить нечто вроде «Т-страхования». Пока человек молод, он вносит деньги, а к старости, когда наберется установленная сумма, он получает в свое распоряжение тоталоскопический бокс и живет жизнью других людей. Тогда исчезнет это чудовищное противоречие нашего существования: нона мы молоды, мы вынуждены работать, а едва успеваем обеспечить себя, как наступает старость. Подумайте, каждый старик сможет встретить свой последний день веселым, прекрасным юношей… Поистине ничего лучше еще не было. Разве это не благодеяние для всего рода людского? Нет, это великолепно. Я уверен, что идея «Т-страхования» будет всеми встречена с восторгом. Уже теперь не приходится сомневаться, что тоталоскопическая промышленность станет самой процветающей отраслью производства…

Он с торжеством оглядел собравшихся. Многие гости удовлетворенно кивали, другие, словно побитые, отвадили глаза и упорно глядели на кончики носков своей обуви. Среди этих унылых и подавленных были к« только руководители других кинокомпаний и держатели акций телевизионных фирм, но и бывшие члены руководства «Тое-эйга», те, кто всеми силами противился выделению «Т» В! качестве дочерней компании. Ничего не поделаешь, приходилось делать вид, будто только и ждешь случая приобрести на деньги, полученные при выходе из дела, тоталоскопическое оборудование…

После приветственного слова господина Куямы поднялся главный технический руководитель и коротко объяснил принцип действия аппаратуры.

— Поскольку тоталоскоп в отличие от обычного кино не имеет внешнего экрана, а создает внутренний, этих экранов, естественно, должно быть столько же, сколько зрителей. Вот этот бокс, который вы, господа, видите перед собой, и содержит необходимые устройства для создания у зрителя внутреннею экрана, Зритель входит сюда, садится на стул и по указанию служителя, передаваемому по телефону, производит манипуляции с кнопками и верньерами на пульте перед собой. Вот и все. Далее аппаратура автоматически настраивается на индивидуальные характеристики зрителя и сама пускает в ход демонстрационное устройство. В нынешней модели приемопередатчик работает на проводной связи, но в будущем мы перейдем на радио и надеемся, что со временем тоталоскопические боксы станут достоянием любой семьи… Но пора начинать демонстрацию. К сожалению, за один раз мы можем показывать фильм только одному зрителю. Но мы постараемся удовлетворить всех желающих одного за другим, насколько нам позволит время. Первым же зрителем тоталоскопа по нашему решению будет ведущий киноартист компании «Тое-эйга», звезда экрана господин Оэ Куниеси. Вторым зрителем по праву будет практический руководитель работ над тоталоскопом, председатель акционерной компании «Т» господин Уэда… Господин Оэ, прошу вас. Первый тоталоскопический фильм называется «Дзогаба в Токио».

Продолжительные аплодисменты. Оэ нарочито беспечно, со всем известной ослепительной улыбкой пожимает руку господину Куяме и при помощи служителя забирается в бокс. Дверь бокса закрывается. Вспыхивает красная лампа, затем ее сменяет зеленая.

— Настройка закончена, — объясняет техник.

Фильм начинается. Гости освежаются пивом и коктейлями и переговариваются между собой:

— А что это такое «Дзогаба в Токио»?

— Говорят, что зритель в этом фильме перевоплощается в доисторическое чудовище…

— Ха! Это самая подходящая роль для господина Оэ…

Зеленая лампа гаснет, снова зажигается красная.

— Демонстрация закончена, — объявляет техник. — Сейчас господин Оэ расскажет нам, что он перечувствовал и пережил… Между прочим, господа, извините меня, но прошу вас на время отойти подальше, вон в тот угол. Есть основания опасаться, что господин Оэ в настоящий момент все еще сильно возбужден. Имейте в виду, он только что был чудовищем Дзогабой, минуту назад он сеял в Токио смерть и разрушения, стремясь освободить из зоопарка свою самку Дзорэру, закованную в цепи толщиной в десять сантиметров…

Взрыв хохота. В ту же секунду дверь бокса распахивается, и оттуда, потрясая скрюченными, как когти, пальцами и скрипя зубами, вылетает господин Оэ. Он издает страшный рев и бросается на служителя. Тот с визгом кидается бежать. Господин Оэ мчится за ним. Фотокорреспонденты мчатся за Оэ. Гостей охватывает паника.

— Господин Оэ! — кричит другой служитель. — Господин Оэ! Фильм закончен!

Оэ поворачивается и набрасывается на него. Он хорошо вошел в эту роль, как и подобает опытному актеру. Лицо его ужасно, движения хищные и угрожающие. Свирепость Дзогабы так и выпирает из него. И страшно то, что он все никак не может прийти в себя. Среди приглашенных несколько дам, визг и шум поднимаются не на шутку. Наконец четверо или пятеро наиболее сильных мужчин набрасываются на господина Оэ, одолевают его и выволакивают из помещения.

— Спокойствие, господа! — кричит технический руководитель. — Все уже в порядке! Ему сейчас дадут успокоительного, и он очнется… Но каков эффект! Успех выше всяких ожиданий!.. Видимо, зрителям в порядке профилактики придется перед демонстрацией давать что-нибудь… Нет-нет, разумеется, только в тех случаях, когда фильмы такие острые и впечатляющие… Нужно будет рассмотреть этот вопрос… Э-э… Однако перейдем к следующему фильму. Он называется «Жизнь Наполеона». Впрочем, не знаю… Господин Уэда, как вы, не отказываетесь?

— Я готов… Я готов… Я не так молод, как господин Оэ… и темперамент у меня не тот… Я гарантирован…

В напряженной атмосфере еще не остывшего вол нения вспыхивает смех. Господин Уэда, дергаясь всем своим маленьким туловищем на коротких ножках скрывается в боксе.

Красная лампа… Зеленая лампа.

— Да, вот это успех!

— Прямо-таки потрясающий… При неосторожном обращении с этой машиной можно таких дров наломать…

— Но если применять ее умело, подумайте, какие возможности в воспитании добродетельного человека…

— Как бы то ни было, ясно, что это величайшее изобретение века…

— Да, старое кино и телевидение уходят в безвозвратное прошлое…

— Между прочим, жизнь Наполеона в этом фильме показывают от рождения до самой смерти?

— Вряд ли…

— Но ведь говорили же о сокращении опыта во времени…

— Нет, просто переживания, связанные со смертью, неприятны… Скорее всего фильм доводится до того момента, когда он становится императором и находится в зените могущества…

— Гм… Могу себе представить, каким надутым выйдет из бокса господин Уэда…

Зеленый огонь гаснет. Зажигается красный. Гости ждут затаив дыхание. Дверь открывается.

Но господин Уэда не выходит. В чем дело? Переволновался? Не выдержало сердце?

Взволнованный служитель боязливо заглядывает в бокс и вдруг кричит:

— Беда! Он исчез!

Исчез? Что за чепуха? Гости обступают бокс. Да, как это ни странно, служитель прав. Господин Уэда исчез.

Под стулом валяются брюки и пиджак, сорочка осталась — рукава в рукавах пиджака, пуговицы застегнуты, галстук завязан. Невероятно! Господин Уэда не снимал одежды, он просто исчез внутри нее!

— Что же произошло в конце концов?

Все разом повернулись к техническому руководителю. Тот, бледнея под обвиняющими взглядами десятка пар глаз, говорит, запинаясь:

— Невероятно… И тем не менее факт… Страшный факт… Я человек науки, и я не могу не признать, что факт есть факт… Не могу обманывать вас, ссылаясь на сверхъестественные обстоятельства… Видимо, это наша вина. Объяснить исчезновение господина Уэды можно только так… Фильм «Жизнь Наполеона» включает в себя сжатый опыт примерно двенадцати лет жизни. Но, как видно, абсолютность тоталоскопа не ограничена просто психологическим опытом, она включает и физиологический опыт. А если это так, то картина ясна. За двенадцать лет жизни Наполеона господин Уэда не принял ни грамма реальной пищи, он держался исключительно на электрической стимуляции. Клетки его организма постепенно замещались электромагнитными импульсами, и едва фильм закончился, его тело исчезло… Я виноват… Готов нести заслуженную кару… Вся ответственность на мне…

Пораженные гости не успевают усвоить сказанное, как приходит сообщение от врача, пользующего господина Оэ. Это страшное сообщение полностью подтверждает догадку технического руководителя. За несколько десятков минут, проведенных в боксе, организм господина Оэ претерпел огромные изменения. Странно развилась мускулатура. Появились дикие, свирепые рефлексы…

Среди гостей воцарилось тяжелое молчание. Господин Куяма стоял подавленный, безучастный ко всему. И недаром. В одно мгновение блестящий успех обернулся таким поражением.

Внезапно заговорил один из бывших членов руководства «Тое-эйга», из тех, кто до конца противился «Плану Т».

— Послушайте, Куяма, всему должен быть предел! Вы растратили на эти дурацкие, сумасшедшие машины половину капиталов фирмы! Вы понимаете это, Куяма? Вы разорили фирму!

Напряженная тишина… Осторожные шаги гостей, один за другим направляющихся к выходу… Только фотокорреспонденты хладнокровно и без устали снуют вокруг…

— Я еще не теряю надежды, — с трудом говорит господин Куяма.

— Не теряйте! — с издевкой восклицает бывший член правления. — Тогда вы, может быть, в доказательство соблаговолите сами войти в бокс?

Господин Куяма молча опускает голову.

Ну вот, рассказ на этом закончен. В вихре упреков и обвинений со стороны вкладчиков акционерная компания «Т» объявила себя банкротом… Господин Уэда исчез, его нельзя было даже кремировать и похоронить… Без шума и без помпы ушел со своего поста господин Куяма.

Ну что? Как вам понравилась передняя часть моего зайца — для любителей научной фантастики?… А теперь приступим к его задней части — для сторонников так называемой логической литературы. Господин Тимура, будьте любезны пояснить, кто вы такой…

П ожалуйста. Сказать по правде, я частный детектив, директор-распорядитель и по совместительству старший детектив частного сыскного агентства «Кимура». Как я был замешан в эту историю с «Планом Т» и какую роль пришлось мне там играть?…

У меня под рукой одна магнитофонная пленка. Это запись моего разговора с господином Куямой, когда он нанес мне визит. Желаете прослушать?…

«- Я имею честь говорить с господином Кимурой из агентства «Кимура»?

— Да. Я руководитель агентства.

— Понятно, понятно… А я президент компании «Тое-эйга»…

— Я знаю. Вы господин Куяма, не правда ли?

— Но это строго между нами, хорошо?

— Непременно. Итак, чем могу быть полезен?

— Прежде всего я хотел бы… Видите ли, прежде чем рассказать вам о моем деле, я вынужден получить от вас согласие… Это дело вы должны взять на себя сами, лично. Таково условие.

— Ясно. Раз господин президент требует, чтобы я взялся за его дело самолично, значит, дело очень серьезное. В чем же оно состоит? Нужно проследить за поведением какой-нибудь знаменитой кинозвезды?

— Чушь.

— Необходимо разведать планы какой-нибудь другой фирмы?

— Ничего подобного. Короче говоря, выслушайте меня… Но прежде скажите, сможете ли вы взять на себя… Видите ли, если вы откажетесь после того, как я изложу суть дела, мне останется только пожалеть… Деньги на расходы, разумеется, не ограничены.

— Ну, конечно, превосходно, я берусь за ваше дело с радостью.

— Хорошо, договорились… А нет ли в вашей комнате каких-либо приборов, скрытых микрофонов, фонографов?

— Что вы, разумеется, нет! (Как видите, я был не совсем искренен.)

— Дело вот в чем. Я хотел бы, чтобы вы взяли под надзор компанию «Т»…

— Надзор?

— Вот именно. Осуществляя надзор, вы по лезете в чужие постели…

— Бывает, что и лезем.

— Нет, нет, я имею в виду вовсе не эти глупости. Компания «Т» занимается разработкой чрезвычайно важного изобретения, именуемого «Планом Т», и в связи с этим у нее много врагов.

— А что это такое — «План Т»?

(Объяснения я пропущу.)

— …Поэтому лица, осуществившие это изобретение, неизбежно займут ведущее положение в нашей промышленности развлечений. И именно поэтому их жизнь находится под угрозой. Вот вам пример. Уже трое наших сотрудников… эти люди, должен сказать, играли существенную роль в работе… один погиб в уличной катастрофе, другой сошел с ума, третий пропал без вести…

— Вы хотите, чтобы я разоблачил убийц?

— Отнюдь нет. Как я уже сказал вам, мне нужно, чтобы вы взяли все дело под тщательный надзор. Для меня важно не столько то, что уже произошло, сколько безопасность в дальнейшем… Завершение работы под угрозой. Ваши услуги мне требуются для того, чтобы подобных инцидентов больше не было и чтобы впредь работа лаборатории проходила в нормальных условиях.

— Я понял вас. Приложу все силы, чтобы оправдать ваше доверие и оказать вам помощь…»

Вот как я попал в эту историю. Вы уже поняли, в чем дело? Нет, кажется, еще не поняли. Тогда я приведу один мой разговор по телефону…

Телефон 328-3388.

— Алло, это «Тое-эйга»? Можно господина Куяму?

— Кто говорит?

— Кимура из агентства «Кимура».

— Подождите, будьте любезны…

Проходит около трех минут.

— Господин Куяма?

— А, это вы… Ну что ж, мне остается только поблагодарить вас… Вы много потрудились, но… К сожалению, как вам известно, все наши усилия пропали даром…

— Вы так думаете?

— Что вы хотите сказать?

— Согласно вашему приказу я осуществлял строжайший надзор…

— И что, собственно?… А, расходы… Я должен оплатить вам по счету?

— Несомненно. И потому я почитаю своим долгом доложить вам о результатах своей работы…

— Нет, нет, не стоит. Теперь это уже не нужно…

— Вот как? А я ведь нашел человека, который мешал «Плану Т».

— Что вы имеете в виду?

— Я нашел преступника. И я не знаю, заслуживает ли он того, чтобы я промолчал об этом.

— Кто же он?

— Вы, господин президент… Преступник — это вы!

— Не понимаю. Что вы такое говорите? Ничего не понимаю…

— Я раскусил вас во время пробного просмотра. Этот просмотр был сплошным надувательством… И исчезновение господина Уэды — тоже ложь. Сейчас он, наверное, скрывается где-нибудь под вымышленной фамилией. В случае чего я смог бы его отыскать…

— Что вы болтаете? Давайте ближе к делу!

— С удовольствием. Я догадался, что все это подделка, когда на сцене появился Оэ Куниеси. Выйдя из бокса, этот Оэ повел себя так, словно он и впрямь превратился в чудовище Дзогабу. Разыграно было отлично, но вы немного переборщили. И все стало ясно.

— Что значит — разыграно? Какие у вас доказательства?

— А вот послушайте. Разве так он должен был вести себя, выйдя из бокса, если бы действительно был Дзогабой? Ничего подобного. Ведь гости должны были показаться ему чудовищами-великанами, поймите! В боксе, пока он смотрел фильм, люди представлялись ему крошечными насекомыми, вроде муравьев, не так ли? А тут вокруг люди в десятки, в сотни раз крупнее! Вот, скажем, его возлюбленная, она той же породы, что и он. Не знаю., возможно, ее облик должен был казаться ему прекрасным… Но мы, реальные люди! Он должен был испугаться, увидев нас — грозных, немыслимо громадных чудовищ!.. Это был ваш серьезный просчет.

— Ну, хорошо, а для чего, по-вашему, мне понадобилось нанимать вас?

— По всей вероятности, и Оэ и сотрудники лаборатории были с вами в сговоре. И чтобы сговор ваш не был раскрыт, вы наняли меня. Я должен был не допускать никого со стороны к вашему делу. А вот те сотрудники, которые погибли в уличной катастрофе и бесследно исчезли, они-то, наверное, искренне верили в ваш «План Т». И убрать их с дороги могли только вы сами, господин Куяма…

— Чепуха, глупости! Ну, пусть даже так… Но мне-то какая выгода от всего этого?

— Огромная! Под этот шум о «Плане Т» вы прибрали к рукам огромные капиталы вкладчиков. Ведь «Тое-эйга» находилась на грани банкротства.

— Так. И чего же вы хотите? Что вы намерены делать?

— Да ничего особенного… Я просто подумал, что вам следовало бы несколько увеличить мой гонорар… из уважения к моим трудам и усилиям.

Вот так, гоняясь за двумя зайцами, я поймал обоих.