"Светлана Аллилуева. Далекая музыка" - читать интересную книгу автора

Вульфа. Его книги о России и коммунизме объясняют многое. Сам он и его милая
жена Элла стали надолго моими близкими друзьями.
Наконец я встретилась и с Исааком Дон-Левиным, известным
"антикоммунистом № 1", который пытался разыскать меня еще в Швейцарии в 1967
году и "спасти от либералов" - как он теперь говорил. Я вспомнила его имя -
он писал мне тогда и умолял встретиться с ним в Берне или Цюрихе. Но я -
дисциплинированная в ту пору - считала, что мне следовало слушать тех, кто
уже занимался мной... А потом - что знала я о каком-то Дон-Левине тогда? Чем
был он лучше других? И как могла я понять и охватить всю "американскую
сцену" и разобраться, кто был либералом, кто консерватором и с кем надлежало
быть мне? Я просто была благодарна, что мне


80

кто-то помогал, и не могла вдруг бросить одних и бежать к другим. Дон-
Левин говорил теперь, что он это понимал. Но он хотел тогда - старый волк -
журналист и историк, писатель - представить миру факт моего бегства от
коммунизма в его реальной и большой значимости. Не как "путешествие из
России в Нью-Йорк, через Индию и Швейцарию, чтобы издать книгу". Ах, если бы
все это я могла понять тогда... Но ведь никто, и даже милые швейцарцы не
взялись бы тогда объяснять мне положение вещей. А оно было необычным, и
пресса торопила и сводила с ума всех без исключения...
Не только Дон-Левин из США хотел прилететь тогда в Швейцарию, чтобы
говорить со мной, но и Эммануэль Д'Астье приехал из Парижа с той же целью, и
Дэвид Флойд из Англии. И все настаивали на немедленной встрече, в которой
мне, по-видимому, никто бы не отказал. Но чем были другие лучше Джорджа
Кеннана в моих глазах? У меня не было никаких оснований выбирать из целого
списка незнакомых имен. Я совершенно не знала западного мира и всех его
возможностей и разнообразностей.
Выходец из СССР - при всех его самых благородных устремлениях - это
самое беспомощное существо в бурном, кипящем, шумном свободном мире. Нужны
годы, чтобы понять этот многообразный мир. Мы все хотим сюда, но мы
абсолютно к этому не подготовлены всем нашим советским воспитанием. Не я
одна испытала это. Мы беспомощны. Нам нужны крайне незаинтересованные,
объективные и разумные советники и спокойные друзья в этот переходный
момент.
Даже Дон-Левин тоже не был таковым, потому что он только лишь
использовал бы мое имя и всю историю в интересах консерваторов (так же, как
это было сделано либеральными кругами Нью-Йорка, "Нью-Йорк таймса" и
Восточного побережья.
И вот теперь, сидя передо мной в моем принстонском Доме, краснолицый,
астматический, сердитый Дон-Ле-


81

вин доказывал мне, как "либералы старались не испортить 50-ю годовщину
Октябрьской революции" и как СССР требовал прекратить издание моей книги. (О
да, я помнила, как даже посол Кеннан в те дни 1967-го желал остановить ее