"Светлана Аллилуева. Книга для внучек" - читать интересную книгу автора

католических школ. По совету Анджея, я выбрала Восточную Англию для нашего
места жительства - а не фешенебельные графства к западу и к югу от Лондона.
Анджей, художник проживший почти двадцать лет в Лондоне, утверждал, что
плоская равнина Восточной Англии, "где так много неба является наиболее
красивой частью страны - еще не испорченной индустриализацией". А поскольку
Терри предложил, чтобы его старый друг, ныне живущий в Кембридже, подыскал
нам там квартиру, то все само собой решалось в пользу Восточной Англии. Вот
так мы решали наши дела и делали наш выбор - совсем не по рациональным или
еще каким-то иным политическим соображениям.
Были и другие возможности. Мы могли очутиться в Оксфорде под
покровительством одного из знаменитых академиков. Могли оказаться в Лондоне,
где была возможность работать на радиовещании для СССР. Оксфордский академик
познакомил меня со своим издателем и предложил, вернее, пообещал, что в
Англии издадут мою новую книгу, если я напишу таковую. Именно на этой основе
и была дана мне виза на год - с правом продления - как писателю, живущему на
доход от книг. Я все еще могла тогда платить за пансион и жить весьма
скромно в Англии, но для колледжа дочери у нас уже не было средств. В эти
обстоятельства никак не мог поверить оксфордский академик, который, подобно
моим покровителям в Принстоне, был человеком богатым. И мне было куда
приятнее, сказать по правде, принять помощь трех служителей Англиканского
Причастия, людей более скромных и простых. У меня уже был многолетний
печальный опыт с высокими покровителями в Америке, никогда не спускавшимися
до уровня жизни человека со средним достатком и занятыми больше политикой,
нежели человеческой судьбой.
И вот, на пасху 1982 года Терри Вейт, его друзья по Африке, их семьи и
я все собрались в Кембридже на ленч. Потом


20

мы отправились посмотреть школу квакеров в близлежащем Саффрон Уолдене.
Я должна сознаться, что не пришла в восторг ни от пустых угрюмых дортуаров с
черными железными койками, как на старых фотографиях сиротских приютов, ни
от всей безрадостной и некрасивой школы, ни от ее директора. Он старался
понять, отчего я интересуюсь школами квакеров - но у меня на это не было
ответа. В школе не было программ, и весь разговор свелся к нескольким
общеизвестным истинам - что никак не объяснило мне их принципов воспитания
молодежи. Однако директор был более чем любезен, а когда я вернулась в
Штаты, его школа первой прислала нам экзаменационные материалы, а потом и
предложение места. И поскольку была уже поздняя весна и времени не
оставалось, я положилась во всем на мнение Терри Вейта. Мы стали собираться
в августе в Кембридж, где друзья Терри уже подыскали нам квартиру, а
определение Ольги в школу помогало во всех бюрократических оформлениях
переезда в Англию.
Дом в Нью-Джерси был продан летом, а наше имущество перевезено в
Висконсин (куда, я полагала, мы возвратимся после Англии). У меня не было
планов оставаться в Европе до бесконечности, мы считали себя американцами.
Возвращаться же на Восточный берег США я считала в будущем вряд ли
возможным, просто потому что жизнь на Среднем Западе менее дорога. Кроме
того, много личных воспоминаний было связано с Висконсином, - о чем читатель