"Борис Александрович Алмазов. Считаю до трех (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- А тебя на то и поставили, чтобы ты многих обучил!
- Вона! - закричал гончар, вскакивая из-за станка и шлёпая босыми
ногами по половицам. - Вот гляди!
Он снял с полки кринку.
- Кто это из наших понять может? Такое в наших краях сто лет назад
делали, а теперь только я один! И нигде больше в мире. А вот этот кувшин я
на Украине видел, когда на фронте был, и делать обучился! А вот этот...
- Вы-вы-вы п-п-популярную лекцию п-прочитайте, - сказал Андрей
Маркелыч. - В-в-в клубе!
- А! - махнул рукой гончар. - Кто придёт про горшки слушать!
- П-п-придут! В-в-вот т-т-товарищ художник в-выставку нам делает...
- Это верно, - подтвердил Вадим. - А вообще-то я с вами согласен, -
сказал он гончару. - Большинство в искусстве ничего не смыслит, да им и не
нужно оно...
- К-к-как! - закричал Андрей Маркелыч. - Вы-вы-вы что! Не нужно! Вы
не понимаете?
- Чегой-то мы не понимаем? - усмехнулся гончар. - Кудахчет тут.
- Вы-вы не понимаете, что творится? Происходит стандартизация мира! -
кричал начальник мастерских. Он так разволновался, что даже перестал
заикаться. - Смотрите, всё становится одинаковым: одежда, дома, машины...
Это неизбежно... т-т-так техника диктует. А люди-то все разные! Все народы
разные! У них разная история, разное искусство... Сейчас все народы мира
делятся тем, что накопили. Вот, мол, возьмите - пользуйтесь все. Вот наше
искусство, вот наша душа! И человечество от этого богаче!
- Во! - засмеялся гончар. - Я горшки мои принесу - полтинник пара!
Примите, человечество, в подарок! Да этого добра завались, а теперь ещё к
тому же оно и не приставлено никуда, негоже для газовых плит!
- Да-да-д-да как вы не поймёте! - Андрей Маркелыч стучал себя в
грудь. - Как вы не поймёте, что теперь таких вещей осталось мало и
мастеров мало. Теперь каждый черепок, каждая щепка на вес золота. Теперь,
когда эта кринка не в печи, её красота виднее! И это надо сберечь! И не в
музее, а в руках! Живым ремеслом! Будущий человек придёт и откроет в этом
то, что нам и не видно пока! Д-д-даже закон теперь принят об охране
всего...
- Вона! - проскрипел гончар. - Закон вспомнил!
- А ты не смейся! - оборвал его дед Клавдий. - Он правильно вывел.
Что на будущее, значит. Чтобы красота осталась! Горшки твои вид нынешний
веками получали, от мастера к мастеру лучше делались, неужто это враз
позабыть?
- Да на что они?
- Да у тебя в ушах смола, что ли? - рассердился дед. - Тебе человек
дело говорит: ноне всё в мире фабричное, а у тебя рукомесло! Надо, чтобы
оно среди людей жило! Уж навряд бы избы курные в музеи собирали, когда бы
они людям не нужны были! На их не то что наши, а иностранцы из заморских
краёв любоваться едут! А мы в таких жили! - Дед ляпнул стариковской
ладонью по станку. - Что ты ногами сучишь! Ты слушай! Вот, к примеру,
научатся через тыщу лет люди, доктора, значит, людей воскрешать! Слепят
тебя обратно, как горшок разбитый! Явишься ты на свет, а твоего рукомесла
нет и в помине! Да и русским духом не пахнет! Вот и стыд тебе! Тыщу лет от
мастера к мастеру ниточка тянулась, а на тебе оборвалась. И добро бы на