"Борис Александрович Алмазов. Считаю до трех (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Глава четвёртая

На край света!

- Привет! - крикнул отец.
- Здорово! - ответил один из вошедших, худущий парень в линялых
джинсах и в свитере. Второй, грузный, прочно уселся на длинноногий табурет
прямо против бармена. Лёшка увидел потрясные модерновые очки в золотой
оправе, с дымчатыми стёклами, крепкий подбородок с ямочкой и седеющие
виски. Совсем как на иностранной этикетке "Курите только сигареты
"Марльборо"". Всё совпадало. И невесомая небрежно расстёгнутая рубашка -
стопроцентный натуральный хлопок, и тонкой кожи пиджак...
- Ну? - спросил человек с этикетки.
- Есть! - Отец наклонился и стал шептать что-то в самое ухо этому
красивому широкоплечему человеку. Если бы он не шептал, Лёшка и не стал бы
вслушиваться: мало ли какие могут быть у отца дела. Он бы сидел и
рассматривал этого незнакомца. Но у отца был такой таинственный вид, что
Лёшка невольно вытянул шею. А тут ещё незнакомец протянул руку, и прямо в
глаза Лёшке сверкнула запонка. Он никогда такой не видел: золотая, с
цепочкой, по золоту - чёрные эмалевые орлы!
Отец мгновенно что-то вложил в белую сильную руку, и этот
удивительный человек вынул из кармана окуляр, как у часовщика, и стал
рассматривать что-то.
"Сейчас он скажет: "Это я беру" - или: "Тебя надули, крошка!" - так
всегда в иностранных кинофильмах говорят".
- Беру, - сказал грузный.
Лёшка потянулся изо всех сил, стараясь заглянуть за широкое плечо
незнакомца, табурет под ним наклонился, и Кусков рухнул грузному на спину.
- Ну! - Железная рука сгребла Лёшку.
- Этот пацан мой сын... - залебезил отец.
Грузный отпустил Кускова.
- А ты куда смотришь? - сказал он тощему.
- Так это ж его парень!
- Тебя что, мальчик, не учил папа, что подслушивать нехорошо?
- Да он не подслушивал! - затараторил отец. - У него сегодня
настроение шальное: мамаша его, супруга моя бывшая, замуж собралась, так
он сбежал из дома, в знак протеста.
- Молодец, - похвалил незнакомец, в упор разглядывая Лёшку. - Значит,
ты человек действия. - Он улыбнулся, но от улыбки его лицо не
переменилось, словно он эту улыбку надел и снял, как шляпу примерил. -
Замуж собралась - знакомая история... А величать тебя как?
- Альберт! - бухнул с перепугу Кусков.
- Ого! Однако, - удивился грузный. - А меня всего-навсего Вадим
Алексеевич. Или просто Вадим. - Рука Алёшкина утонула в его большой
горячей ладони. - Ушёл, значит, из дома? Так. И что же собираешься делать
дальше, как будешь жить?
Этого Лёшка не знал. С той самой минуты, как он решил больше никогда
домой не возвращаться, ему казалось, что всё происходит как будто не с
ним, а с каким-то другим мальчишкой, а он, Кусков, смотрит про это в кино
или книжку читает. Как жить дальше, он не знал и потому буркнул: