"Михаил Антонович Алпатов. Вадимка (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Уж очень они были разные. На хуторе посмеивались, что Василий и Яков
родились разными <и снаружи и изнутри>. Василий - длиннолицый и белокурый,
Яков - круглолицый и чернявый. Но тут удивляться было нечему, удивительным
казалось другое - жизнь терла и мяла обоих одинаково, им доводилось
попадать в одинаковые переплеты, но характеры у этих людей как были
разные, так и остались. Казаки говорили, что у Василия Алешина нрав - <не
бей лежачего>! А насчет Якова на хуторе повторяли слова одного деда:
<Наверно, его когда-нибудь нечаянно напоили молочком бешеной коровки>.
...Вадимка стал прислушиваться, о чем сейчас спорили его соседи.
- Ешьте, пейте, братцы, - говорил Василий Алешин. - Не иначе, как
начальство старые долги нам отдает. При царе нашему брату полагалось в
день жалованья одна копейка и две трети. А мы с четырнадцатого года видели
только шиш с маслом - приход с расходом верен и остатка нету. Посчитайте,
сколько недоимок за начальством теперь накопилось!.. А приварок сами
знаете какой у нас бывает на фронте. А на ужин скрутни - покрутишься,
покрутишься, да и спать ляжешь. А одежа? Яко наг, яко благ...
- Опоздало начальство нам долги платить. За одну ночь не успеем
получить... Все пошло на распыл! - рыкнул Яков.
- Что верно, то верно, - согласился Алешин. - На распыл... Вон
сколько одежи, обувки горит за здорово живешь. А ить сколько народу голого
и босого сейчас в России!..
- Сама Россия пошла на распыл - вот что чудо! - перебил его Яков. -
Остались у нас одни шкуры, и те утром достанутся красным.
- А на кой черт красным наши шкуры, их дубить не будешь.
- Вот не придут пароходы, а придут красные, погляжу я, что они тебе
скажут?
- А они мне скажут: вот что, Василь Алешин, - отвоевался ты, браток.
Знаем, что осточертело тебе это занятие. Вон видишь эту железную дорогу,
шагай, Василь, по шпалам до самого своего хутора. Да поспешай, а то, сам
видишь, на дворе весна, опоздать можешь, люди отсеются... А я помахаю им
ручкой, доберусь до дому, высплюсь, побреюсь и начну налаживать плуг да
бороны... А насчет России я тоже подумываю. И что она, бедная, будет
делать без Якова Чугреева! Погибнет небось!
- Довели Россию!.. А что будет дальше?
- Что верно, то верно - деньги считаем на тысячи, а ходим без порток!
Но помяни мое слово, придет время - рублевая бумажка снова будет у нас
цвета спелой пшеницы, трешница - как трава зеленая, пятишница - как небо
голубое, а десятка - как заря утренняя!
- Вот придет заря утренняя, а с нею красные, отрубят тебе башку, и не
увидишь ты, друг мой, ни голубого неба, ни зеленой травы! - проворчал
Яков.
- Не меряй, Яков, на свой аршин. Отвязывать башку - это уж по твоей
части. Сколько народу ты за войну перевел! Эти люди тебе во сне не снятся?
- Война есть война! Или грудь в крестах, или голова в кустах... Уж
такой военный закон!
- А я-то думаю, что место голове на плечах! Так что, война войной, да
воители разные бывают!
- Вот уж из тебя воитель всегда был никудышный. Уж я-то знаю!..
Тут в разговор стали вмешиваться другие казаки, голоса Василия и
Якова снова утонули в общем шуме, Вадимка уже ничего не мог разобрать. Он