"Дмитрий С.Альперов. На арене старого цирка " - читать интересную книгу автора

сидящий не доставал ногами пола.
Случалось, что особые любители балаганов покупали билеты под ряд на
шесть-семь представлений и приходили в балаган со своими стульями.
Тут же в зрительном зале шла бойкая торговля семечками, орехами,
маковниками, пышками, кислыми щами и другой снедью.
Перед входом в балаган строился помост - раус, о котором я уже
упоминал. На раусе работал закликала. Закликалы вербовались большею частью
из местных балагуров и трактирных завсегдатаев. От закликалы часто зависел
сбор балагана. Хорошие закликалы так ценились, что балаганщики переманивали
их друг от друга, с другой стороны среди балаганщиков существовали свои
традиции. Например, закликалы работали поочередно, чтобы один балаган не мог
сорвать представление другого. Я приводил текст закликания в балагане деда.
Таких закликаний было множество; они постоянно изменялись в зависимости от
программы, но общий характер их был один и тот же.
На раусе кроме закликал выступали иногда артисты с номерами. Сначала
показывались мелкие номера, потом давался крупный трюк. Таким трюком было,
например, "отсекновение головы" живому человеку.
Зазывался из толпы парень, свой, заранее "сговоренный". Парень
подымался на раус, приносилась плаха. Голову парня клали на плаху. Он
упирался. Палач в кумачовой рубахе показывал топор, рубил им дерево в
доказательство того, что топор острый. Во время возни с парнем топор
подменялся. Палачу давали жестяной бутафорский топор. Плаха была устроена
так, что середина ее была пуста, пустота маскировалась материей в цвет
дерева. Материя держалась на резинке. Парень клал голову на плаху там, где
была натянута резинка. В момент удара он натягивал резинку, голова попадала
в пустое выдолбленное пространство, а от нажима на резинку сверху
выдвигалась крепкая доска, на которую и приходился удар бутафорского топора.
Публике же внизу казалось, что голова отваливается, а тело продолжает стоять
на коленях. Палач, ударив, бросал топор и вытаскивал из стоявшего на полу
ведра бутафорскую голову, до того времени плававшую в клюквенном соку.
Голова была вся в крови, по волосам из пакли текла кровь-клюква.
Палач потрясал головой, а закликала кричал: "Представление начинается.
Сынок, давай третий звонок. Кто хочет смотреть оживление мертвеца, - полезай
в балаган с того конца". И закликала торжественно указывал на вход в
балаган.
Я так хорошо знаю технику этого балаганного номера потому, что
указанное здесь "отсекновение головы" проделывалось нами в цирке в пантомиме
"Стенька Разин".
День всех работников балагана продолжался с утра до вечера.
Подбадривались и в холодные дни согревались "водчонкой" и хозяйской едой.
Жалованье артисты получали сразу за всю ярмарку. Если лето бывало
благоприятно в смысле сборов, то зимою уже не работали, так как в зимнее
время работа в холодном, насквозь промерзающем балагане очень трудна.
В такой обстановке протекало детство отца. Домашняя жизнь, балаган
деда, булочная дяди, смоленский базар - вот его первые впечатления. Если дед
уезжал из Смоленска по делам, то моего отца он с собой не брал. Отец дружил
с Костей Емельяновым ("человек без костей") и от Кости выучился ряду
акробатических упражнений. Лет в восемь отец умел уже ходить на руках,
стоять на голове, делать рундат, фифляк *, кульбит**.
______________