"Генрих Альтов. Короткие рассказы (Из цикла 'Может ли машина мыслить?')" - читать интересную книгу автора

памяти, в которых хранились сведения о вулканах. Такую вещь человек не
способен сделать.
Эксперимент вступил в фазу непредвиденного. Я сказал об этом
ассистентам, и Белов ответил:
- Тем лучше. Новые факты ценнее новых гипотез. Гипотезы приходят и
уходят, а факты остаются.
- Чушь! - сказал Антрощенко. - Факты сами по себе ничего не дают. Они
как далекие з-звезды...
- Прошу не трогать звезды! - воскликнул Корнеев.
Я слушал их спор, а думал совсем о другом. В этот момент я уже знал,
что будет дальше.
Очень скоро мое предвидение начало сбываться. Вдруг выяснилось, что
машина ненавидит созвездие Ориона и все звезды, входящие в каталог Лакайля
с № 784 по № 1265. Почему созвездие Ориона? Почему именно эти звезды? Мы
могли бы разобрать машину и найти объяснение. Но это значило прервать
эксперимент. И мы предоставили машине полную свободу. Мы лишь подключили к
блокам памяти новые элементы и наблюдали за поведением машины.
А оно было очень странным, это поведение. Машина, например, включила
желтый свет, означавший плач, когда впервые узнала структурную формулу
бензола. Машина никак не реагировала на формулу динатрийсалициловой
кислоты. Но упоминание о натриевой соли этой кислоты неожиданно привело ее
в бешенство; желтый сигнал стал оранжевым, а потом лампа перегорела...
Музыка, вообще любая информация, связанная с искусством оставляла
машину бесстрастной. Но ее веселило, когда в тексте информации встречались
существительные среднего рода из четырех букв. Мгновенно зажигался зеленый
сигнал и начинал уныло дребезжать звонок: машина смеялась...
Она работала двадцать четыре часа в сутки. Вечером мы уходили из
института, а электронный мозг машины продолжал перерабатывать информацию,
менять настройку блоков логического управления. По утрам нас ожидали
сюрпризы. Однажды машина начала сочинять стихи. Странные стихи: о драке
"горизонтальных кошек" с "симметричным меридианом"...
Как-то я приехал в институт ночью. Машина стояла в темной комнате. На
приборном щите светилась только небольшая фиолетовая лампа: это означало,
что у машины хорошее настроение.
Я долго стоял в темноте. Было тихо. И вдруг машина рассмеялась. Да,
она рассмеялась! Вспыхнул зеленый сигнал и тоскливо задребезжал звонок...
...Сейчас, когда я пишу эти строки, машина снова смеется. Я сижу в
другой комнате, но дверь приоткрыта, и я слышу взвизгивание звонка. Машина
смеется над квадратными уравнениями. Она ворошит свою огромную память,
отыскивает тексты с квадратными уравнениями - и смеется.
Когда-то Клод Бернар сказал: "Не бойтесь противоречивых фактов -
каждый из них зародыш открытия". Но у нас слишком много противоречивых
фактов. Иногда мне кажется, что мы просто-напросто создали несовершенную
машину...
Или - все правильно?
Вот моя мысль:
Нельзя сравнивать машину с человеком. В нашем представлении роботы -
это почти люди, наделенные либо машинной злостью, либо машинным сверхумом.
Чепуха! Наивен вопрос, может ли машина мыслить. Надо одновременно ответить
"нет" и "да". Нет - ибо мышление человека формируется жизнью в обществе. Да