"Сергей Алхутов. Греческая Рапсодия" - читать интересную книгу автора

с мылом. Затем разделся до трусов и надел шелковую, фантастической расцветки
пижаму. Достал из холодильника бутылку "Мукузани", тарелку с осетинским
пахучим сыром, запах которого от вони отделяло совсем немногое, нарезал хлеб
и отнес все это в комнату. Он чувствовал усталость после разборки. Все же
годы были не те. Кварацхелия выпил два больших стакана вина, закусил сыром,
затем лег на кожаный, недавно купленный диван и под едва слышный шелест
лопастей люстры-вентилятора заснул.
Проспал он довольно долго. Когда прозвенел дверной звонок, были уже
сумерки. Выйдя в прихожую, он посмотрел на монитор. Перед дверью стоял Ашот,
снабженец, с бумажным пакетом под мышкой, в котором всегда приносили
выручку. Мераб зевнул, не торопясь прошел на кухню, достал из холодильника
пакет апельсинового сока, отпил из него и лишь после этого открыл дверь.
- Барев*, Мераб, вонцес**, - приветствовал его Ашот.
- Камац***, камац, ответил Кварацхелия. Как он ни зарекался, армяне все
равно просачивались к нему на работу.
- Тут к тебе парень, - криво улыбаясь, сказал Ашот, - говорит дело есть
интересное.
- Какой еще парень? - недовольно спросил Мераб.
На лестничной площадке, кроме Ашота, никого не было. Ашот повел рукой в
сторону и вниз, Мераб шагнул из квартиры и посмотрел, куда указывал Ашот. На
площадке между этажами стоял человек и целился в него из пистолета. Выстрела
Мераб Кварацхелия не услышал.

Вечером Виктор Грек сел в поезд и в четыре утра следующего дня вышел на
небольшой станции близ городка Торжень. Как раз начинало светать. Потянулся,
зевнул, спрыгнул с платформы на насыпь из гранитного щебня и зашагал в
сторону деревни. Тропинка сначала вилась вдоль шпал, а затем ушла в сторону.
Пройти ему предстояло всего три километра. Удивительная сила исходила от
Мераба Кварацхелии. Заряженный ею, Виктор бодро шагал по дороге. "Все
уладится" - думал он, глядя на небольшой водоем в стороне, заросшей
камышами. Дошел он быстро, еще не было пяти. Осторожно открыл калитку и
вошел в сад. Дом стоял в глубине: небольшой, старенький, но удивительно
опрятный. Мама Марины проводила здесь с внучкой каждое лето, постоянно
обновляя стены и карнизы свежей краской. Все еще спали. Он не стал никого
будить, полакомился малиной, затем прошел на задний двор. Там стоял
небольшой стожок свежескошенного сена, он слегка разгреб его и лег, вдыхая
пряный запах. Его тут же сморило, и он благополучно проспал пару часов.
Марина, увидев торчащие из сена ноги, испугалась, но тут же узнала
желтые "казаки" мужа. Удивленно подняв брови и застегивая халат, она подошла
и заглянула. Виктор спал, приоткрыв рот. Марина тихо засмеялась и легла
рядом с ним. Когда она ткнулась носом в его ухо, Грек проснулся и принялся
привычно шарить по ее телу. Под халатом у Марины была ночная рубашка, а под
рубашкой - ничего. Марина не сопротивлялась, но когда Виктор стал тяжело
дышать, схватила его за запястья рук и стиснула, говоря:
- Тихо, тихо, успокойся. Что ты здесь делаешь, дорогой?
Грек совладал с дыханием и сказал:
- Соскучился, - что он мог еще сказать?
- Врешь. Так быстро ты не мог соскучиться. Что случилось?
- Да ничего не случилось. Ну что ты. Вчера с Рязановым бухали. Подумал,
что сейчас в пустую квартиру возвращаться, такая тоска накатила, что взял и