"П.Александр, М.Ролан. Увидеть Лондон и умереть" - читать интересную книгу автора

человека, который когда-то очень часто сюда наведывался... Как раз в сорок
пятом году...
- Кто же это? Может, я смогу вам помочь?
Я пошел ва-банк.
- Некто Рихтер.
Молли поставила свой стакан на прилавок и посмотрела на меня с
неприязнью.
- И вы тоже? - спросила она.
Я так и подпрыгнул на бочке.
- Вы хотите сказать, что еще кто-то...
Она насмешливо фыркнула.
- Еще кто-то! Примерно по одному человеку в неделю... Ладно, мне не
хотелось бы вести себя с вами как последняя сволочь. Парень вы как будто
неплохой и угостили меня... Так что мой вам совет: проваливайте отсюда, пока
хозяин не вернулся. Держать язык за зубами вы, как я понимаю, не умеете, и
выйдет большой скандал.
- Но почему?
- Потому что хозяин приходит в бешенство, когда ему про Рихтера
говорят. Я толком не знаю, что там между ними произошло, меня здесь тогда
еще не было, а если у меня и есть на этот счет кое-какие соображения, то вас
они не касаются. Я вам так скажу: если этот ваш Рихтер еще жив и если вы
когда-нибудь увидите его, скажите, чтобы он лучше сюда не совался, потому
что его вышвырнут вон, как крысу.
- А вы не посоветуете, где можно найти Рихтера? - настаивал я.
- Понятия не имею. Во всяком случае, не здесь.
Она опять фыркнула.
- Вы прямо как та женщина, которая на днях...
Она вдруг замолкла, и выражение лица у нее совершенно переменилось.
Стакан, из которого она пила джин, исчез с прилавка, словно по волшебству;
вид у нее теперь опять был неприступный и хмурый.
- Двенадцать шиллингов, - проговорила она бесстрастно.
Я обернулся. В зал вошел толстый мужчина и с ним огромный доберман.
Застыв посреди зала, человек и собака вперили в меня угрожающий взгляд.
Я чуть не совершил глупость. Меня так и подмывало подойти к хозяину и
развязно заговорить о "его друге Рихтере"... Словом, затеять скандал. Как
знать? Меня наверняка вышвырнули бы на улицу, но я бы успел, пожалуй, еще
кое-что разведать...
Однако судьба рассудила по-иному. Дверь отворилась, в бар ворвалась
ватага молодых людей. Заговорить с хозяином уже не было возможности. Я опять
повернулся к стойке и потребовал виски.
Это была пустая трата времени. Я просидел в "Фазане" еще с полчаса, но
ничего нового не узнал. Зал постепенно заполнялся. Публика была смешанная,
наполовину местная, наполовину пришлая; это были еще не настоящие
завсегдатаи (для них, наверно, час был слишком ранний), а та промежуточная
клиентура, рассчитывать на которую и с которой считаться вынужден всякий
бар. Хозяин с собакой скрылись в дверях, расположенных позади стойки. Молли
принялась обслуживать новых клиентов, и я уже не мог с ней заговорить.
Впрочем, было совершенно ясно, что она не желает больше со мной
разговаривать и не добавит к сказанному ни единого слова. Стиснув зубы, я
твердил про себя, что буду сидеть здесь хоть до утра, но непременно обнаружу