"Жоржи Амаду. Жубиаба (роман)" - читать интересную книгу автора

чужой кухарки он такого не потерпит. Когда с языка у него срывались
непотребные слова, а срывались они постоянно, Амелия шлепала его по губам, и
пребольно. Антонио возненавидел эту португалку с длинными волосами (она
заплетала их в две косы и подолгу любовалась ими перед зеркалом) и за спиной
показывал ей язык.
Командор - тот был к нему добр. Он даже отдал его в городскую школу на
площади Назаре, с ворчливой учительницей, всегда державшей линейку наготове.
Он пробыл там год, неизменно возглавляя все безобразия, творимые
школьниками. После чего его выгнали, как неисправимого.
Амелия не преминула сказать доне Марии:
- Негр годится только на то, чтобы быть рабом. Негр не рожден для
учения.
Но Антонио Балдуино кое-чему научился. Он теперь легко мог читать АВС о
знаменитых бандитах и отчеты о преступлениях, которые печатались в газетах.
И когда у них с Амелией выдавались мирные дни, не кто другой, как Антонио,
вычитывал ей из газет о разных преступлениях, совершаемых по всему свету.
Так и проходила его жизнь в играх с Линдиналвой, которая с каждым днем
все больше ему нравилась, и стычках с Амелией, не пропускавшей дня, чтобы не
пожаловаться доне Марии на "выходки этого грязного негра", и угощавшей его
втихую жестокими тумаками.

* * *

О жизни на холме он узнавал от Аугусты, она каждый месяц приносила
кружева доне Марии. Антонио одолевала тоска по прежнему привольному житью, и
он снова стал думать о побеге.
Однажды, в воскресный день, в доме командора появился Жубиаба, он о
чем-то поговорил с хозяином, после чего Антонио было велено одеться в новый
костюм.
Они с Жубиабой вышли из дома, сели в трамвай, и негритенок всю дорогу
жадно всматривался в город, вдыхая запах улиц и наслаждаясь ощущением
свободы. Он даже забыл спросить у Жубиабы, куда они едут. Да и что было
спрашивать: мальчик беспредельно доверял макумбейро, который в этот
воскресный день почему-то обрядился в старый фрак, а на голову напялил
нелепую шляпу. Наконец они вышли из трамвая, пошли по длинной тенистой улице
и оказались перед большими воротами, охраняемыми человеком в форменной
одежде. Антонио Балдуино подумал, не собираются ли его определить в солдаты,
и засмеялся. Он не прочь был стать солдатом, носить форму и гулять с
мулатками в городском саду. Но вскоре он понял, что это не казармы. Возле
огромного серого дома с зарешеченными, тюремными окнами никаких солдат не
было. Он увидел мужчин и женщин, одетых в одинаковою одежду, они
прогуливались с отсутствующим видом, никого не замечая: одни разговаривали
сами с собой, другие бурно жестикулировали. Жубиаба повел Антонио туда, где
сидела старая Луиза, беспрерывно повторявшая слабым голосом:
Никуда я не пойду,
не пойду, не пойду...
Антонио Балдуино с трудом ее узнал. Она страшно исхудала, и глаза ее
казались огромными на обглоданном болезнью лице. Он припал к ее руке, но она
смотрела мимо него, не узнавая.
- Тетя, это я - Балдуино...