"Александр Амфитеатров. Женское нестроение" - читать интересную книгу автора

то, если ему удастся сдЪлать извЪстныя гражданскiя и уголовныя непрiятности
нЪсколькимъ (хотя бы считаемымъ въ десяткахъ и сотняхъ) представителямъ
темныхъ силъ, которые окажутся настолько наглы или неловки, что не успЪютъ
скрыть своихъ грязныхъ и жестокихъ дЪлъ отъ бдительности аболицiонистской
полицiи. Рогатый силлогизмъ о томъ, сколько надо снять волосъ съ головы
человЪка, чтобы его было можно считать плЪшивымъ, становится еще рогатЪе,
когда приходится приложить его мЪрку къ буйно-косматой и тучно обрастающей
головЪ спроса на развратъ. ВнЪшнiе, рознично-количественные успЪхи въ борьбЪ
со зломъ, если и бывали иногда рЪшенiемъ вопроса, то столь медленнымъ, что и
хронологическое терпЪнiе г. ЗЪньковскаго, пожалуй, устанетъ ожидать. Обилiе
волковъ было очень острымъ зломъ въ средневЪковой ЕвропЪ. Англичанамъ
удалось истребить волковъ на своемъ островЪ, волчьяго вопроса въ Англiи не
существуетъ болЪе. Но, чтобы погибъ послЪдиiй британскiй волкъ, Англiи надо
было ждать отъ Альфреда Великаго до королевы Викторiи...
Выше я употребилъ выраженiе "аболицiонистская полицiя", потому что
аболицiонистское движенiе, какъ полезная попытка массовой самообороны отъ
злоупотребленiй полового торга, есть, конечно, прежде всего, приглашенiе
обществу превратиться въ полицiю нравовъ для самого себя. Это - нЪчто въ
родЪ общественнаго самоуправленiя въ примЪненiи къ одной изъ вреднЪйшихъ и
прочнЪйшихъ сторонъ соцiальнаго строя. ЦЪль прекрасная, истинно "ближне"
практическая и чреватая многими благими послЪдствiями частнаго, розничнаго
характера. Я вполнЪ понимаю, почему множество добрыхъ и честныхъ людей
бросились къ ней съ пылкимъ энтузiазмомъ: хорошо это съ ихъ стороны, что
бросились, и дай Богъ, чтобы они нашли себЪ многихъ подражателей и
прододжателей. Трудъ ихъ полезенъ и достоинъ благодарности. Но было бы
жестокою, до манiи величiя ошибкою воображать себя, при работЪ въ условiяхъ
аболицiонистской программы, a тЪмъ болЪе съ подчиненiемъ девизу "что можно",
радикальными цЪлителями проституцiоннаго недуга. Прекрасно удержать дЪвушку
отъ проституцiи; прекрасно возродить падшую женщину къ честной жизни,
прекрасно истребить торговца живымъ товаромъ; прекрасно отмЪнить регистрацiю
проститутокъ съ ея живодерными нравами и послЪдствiями; прекрасно
переработать къ лучшему общую регламентацiю злополучнаго института;
прекрасны сотни проектовъ, - какъ я писалъ уже, часто получающихъ
осуществленiе, - вызванныхъ аболицiонистскимъ движенiемъ. Но всЪ эти мЪры -
самодовлЪющiя, живущiя въ самихъ себя. ОнЪ создаютъ нравственныя удобства
настоящаго, a не свободу будущаго. ОнЪ не прекращаютъ проституцiи, но
упорядочиваютъ ея внЪшнiя проявленiя такъ, чтобы гнуснымъ зрЪлищемъ и
запахомъ своимъ она не оскорбляла щекотливой морали и не раздражала
впечатлительныхъ нервовъ буржуазнаго общества, потребностями котораго и для
потребностей котораго она живетъ. Это - санитарно-полицейское оздоровлеше
института примЪнительно къ наиудобнЪйшему, наиприличнЪйшему и
наигуманнЪйшему онымъ пользованiю, a отнюдь не уничтоженiе женскаго бЪлаго
рабства. И вся эта общественная работа - для себя, на насъ самихъ, каковы мы
сейчасъ, на общественный строй съ подавляющимъ преобладанiемъ мужского
права, интереса и первенства. Для женщины же мы не дЪлаемъ въ ней почти что
ничего, такъ какъ причинъ, толкающихъ ее въ самопродажу, не уничтожаемъ, a
иногда, какъ оказывается, даже и негодуемъ на дерзающихъ мечтать объ
уничтоженiи причинъ, потому что таковое-де - "невозможная умеренная
реформа". A покуда существуетъ причина, будетъ неукоснительно проявляться и
слЪдствiе.