"Павел Амнуэль. И умрем в один день..." - читать интересную книгу автора

- Нет, - не дожидаясь, пока я закончу фразу, оборвал меня привратник, -
это не входит в мои обязанности. Поговорите с управляющим.
- Где я его...
- Пройдите в коридор, первая дверь направо, - он, наконец, поднял на
меня взгляд, чтобы оценить, как ему доложить обо мне, пока я буду пересекать
прихожую и искать нужную дверь. Взгляд у Сганареля оказался, как и следовало
ожидать, цепким и неприятным, как у камеры слежения в супермаркете.
- Его зовут...
- Синьор Эцио Чеккеле.
Я пошел, а Сганарель за моей спиной, естественно, поднял телефонную
трубку и что-то пробубнил, я не прислушивался.
Каморка управляющего была такой маленькой, что сам синьор Чеккеле
помещался в ней с трудом, а для гостя места почти не оставалось, мне
пришлось встать в дверном проеме и говорить, придерживая дверь плечом,
потому что она грозила захлопнуться, дав мне пинка под зад. Синьору Чеккеле
было далеко за семьдесят, а может, и все девяносто. Он был так толст, что в
маленькой комнатке выглядел запакованным в коробку арбузом. Сходство
усиливал полосатый костюм, какие носили лет сорок назад. Может, этот костюм
синьор Чеккеле купил себе на свадьбу, да так ни разу и не снял - даже чтобы
отдать в стирку. Так мне показалось - то ли по запаху, то ли по потертостям
на рукавах.
- Две комнаты? Три? - спросил он, не предлагая ни войти, ни, тем более,
сесть на единственный стул, стоявший у единственного стола с компьютером, за
которым в единственном кресле сидел арбуз Чеккеле, заполняя собой все
пространство. Единственный сейф тоже присутствовал, но располагался, за
неимением свободного пространства, в стене прямо над головой управляющего.
Если бы дверца была открыта, то, встав, синьор Чеккеле непременно ударился
бы макушкой и мог получить сотрясение мозга, а то и более серьезную рану.
- Меня устроит двухкомнатная квартира, - сказал я. - Хотелось бы с
окнами на улицу, конечно.
Синьор Чеккеле хмыкнул, повозил по столу своими короткими ручками,
показал мне свою блестящую лысину в венчике белых, как снег, волос, и
сказал:
- Садитесь.
Боком протиснувшись между стулом и с грохотом захлопнувшейся дверью, я
сел, и мы с синьором Чеккеле оказались вдвоем в межпланетном корабле,
стартовавшем на далекую орбиту - впечатление было именно таким, человек,
подверженный клаустрофобии, не выдержал бы здесь и трех секунд.
- Синьор Чеккеле, - произнес я со всей искренностью, на какую был
способен, - скажу вам честно... мы ведь говорим откровенно, да?...
Управляющий неопределенно пожал местом, которое у человека с нормальным
сложением называлось бы плечами.
- Ну... да, - сказал он и едва заметно усмехнулся. По-моему, он уже
понял, что я скажу, и я не стал его разочаровывать - если он считает, что за
свои семьдесят пять или девяносто хорошо узнал человеческую природу, пусть
пребывает в этом мнении и дальше.
- Так вот, - продолжал я, - в вашем доме несколько месяцев назад
поселилась моя... гм... знакомая. И я хотел бы... Ну, вы понимаете...
Он то ли кивнул, то ли отрицательно покачал головой - можно было,
конечно, разобраться, если проанализировать его конвульсивное движение, но у