"Песах Амнуэль. Да или нет" - читать интересную книгу автора

они называли забор, отгораживавший стройку какого-то завода, давнюю и
всеми забытую. И он пошел, и по дороге готовил себя к чему-то
необыкновенному, а оказалось все очень просто - Танька положила на землю
портфель, сказала "А ну-ка, давай я тебя научу", и... Может, тогда это и
произошло? Может, он именно и хотел - сопротивления, преград, чтобы
мучиться (о, любовь...), а для Таньки это было приключение, судя по всему,
не первое, и обыденность поцелуев погасила в нем это еще не разгоревшееся
пламя?
А Танька-то втюрилась, да... Удивительно, до чего девицы влюбчивы.
Ничего, перебесится. Так, Азимова - в сторону. Все это глупости -
Галактика, цивилизации... Отец при всей его тупости в одном прав: нужно
делать дело. В прошлом году (как-то это совпало с началом истории с
Танькой) отец бросил свою работу в "ящике", хотя платили изрядно, и
занялся крутым бизнесом. А ведь одно время они с матерью (Сергей сам
слышал) собирались мотать в Израиль. Отец настаивал, вот что смешно, а
мать говорила, что в Израиль едут сейчас только придурки. Саддам Хусейн,
непотопляемый иракский кормчий, ее, видите ли, пугает. Инфляция, и работы
нет никакой - судя по телевизионным передачам. И ведь могли бы поехать,
Сергей думал, что предки решатся, надоело все это до чертиков, класс этот
и ребята тупые какие-то, и даже Танька, готовая на все, лишь бы он повел
ее в кабак, "Уют" этот, дыру поганую.
Дело. Сергей бросил книгу через всю комнату, но до полки не добросил.
Черт с ней. Открыл школьный ранец, выудил из потайного отделения конверт с
зелеными, пересчитал. Сто. Хороший навар. Завтра потрясет еще этого, из
параллельного класса. Хмырь такой, Сашкой зовут, отец у него фирмач, а сам
травкой балуется. Если отцу заложить, тот ему... Отлично, на сотню не
потянет, но пятьдесят как миленький...
Надо продумать план. Как подойти, что сказать. Не спугнуть в первую
же минуту, а то накостыляет, не подумав. Значит, так...
Кольнуло что-то слева в груди. Туман какой-то перед глазами. Почему?
Почему он такой? Вопрос прозвучал как из радиоприемника, чужой вопрос, и
Сергей даже испугался на мгновение. Расслабился. Какой есть. Нормальный.
Жить нужно уметь, в России - тем более, а особенно, если ты еще и еврей,
пусть и с русской фамилией. Уметь жить. Он будет уметь. Цель такая.
Кольнуло опять. И - туман перед глазами. И дышать трудно... Что...
Падаю... Да подойдите кто-нибудь...


- Вот выпей, - Арье держал перед ним чашку, из нее поднимался пар, но
пахло не чаем, а какими-то пряностями, Сергей отпил глоток, и боль стекла
из сердца по сосудам, растворилась, пропала. Он допил жидкость медленными
глотками, поставил чашку на стол и только после этого разрешил себе
глубоко вздохнуть. Нет, нигде не болело.
- Вернулся, - сказал Арье. Не спросил, просто констатировал факт. -
Все хорошо, видишь? Ты сумел.
- Я... - Сергей вспомнил все, ни одно из прожитых мгновений не
стерлось из памяти, - Арье, я сошел с ума? Я не мог так...
- Как - так? Погоди, помолчи, подумай, вспомни. Я пойму. Да... Ты пей
пока. Пей и думай. Не нервничай. Это был ты, конечно. И не ты, потому
что...