"Песах Амнуэль. На следующий год - в Иерусалиме" - читать интересную книгу автора

все евреи устремились в Святой город, предвидя, что другая вероятность
прикоснуться к белым камням представится не скоро. Люди шли пешком, с
детьми и плакатами, демонстрируя любовь к Иерусалиму и тоску по нему,
которая не стала меньше за две тысячи лет. Поселенцы демонстрировали
желание жить в Гило или Неве-Якове, обе полиции - еврейская и палестинская
- подавляли беспорядки, хасиды и прочие ультраортодоксы выстроились цепью
от Меа Шеарим через всю Яффо и через бывший еврейский квартал Старого
города - к Стене плача, пробиться через все эти кордоны и демонстрации
было трудно, но Иосифу Лямпе с женой и дочерью (маму оставили в Офакиме
поправлять здоровье в условиях благоприятной геопатогенной обстановки)
удалось проскользнуть.
Они стояли на площади перед Стеной плача в толпе, смотрели поверх
голов на огромные древние камни, в стыках между которыми уже выросли
небольшие деревца, и Иосиф неожиданно сказал:
- Рая, я понял теперь, почему это место - святое.
- Ты лучше выведи нас отсюда, - сказала жена, - а то раздавят.
Но уйти оказалось труднее, чем добраться. Народ все прибывал, в толпе
поговаривали, что вот-вот начнутся массовые беспорядки, и поселенцы пойдут
громить арабов, но дальше разговоров дело так и не пошло, и потому,
дождавшись грандиозного фейерверка, люди начали понемногу расходиться.
Добираться до Офакима было уже поздно, и семейство Лямпе остановилось на
ночлег у Гуревичей, олим из Риги, известных лозоходцев и сенситивов.
- Я понял теперь, почему это место - святое, - повторил Иосиф за
ужином, когда хозяин усадил гостей в углу салона, где располагалась
благоприятная для здоровья геофизическая аномалия. Иосиф лично проверил
это место и убедился: да, влияет отлично.
- Только теперь? - удивился хозяин дома. Он посещал семинары по
истории еврейского народа, по знакам Торы, по связи Торы с наукой и еще
несколько мероприятий как просветительского, так и исследовательского
характера, и потому слова Иосифа показались ему лепетом дилетанта. Такого
от своего гостя он не ожидал.
- Да, - твердо ответил Иосиф. - Я чувствую. Вот здесь.
Он показал правую руку от ладони до локтя. В подробности вдаваться не
стал, ему вовсе не хотелось рассказывать о том, что, когда его сжимали в
толпе у Стены плача, он почувствовал резкую боль в обеих руках, а потом от
затылка побежала струйка энергии, будто вода, стекающая на землю. Энергия
легко прошла по левой руке и растаяла, а правая будто онемела. Иосиф не
мог ни разогнуть ее, ни даже пошевелить пальцами. Более того, рука, будто
у бронзового памятника, указывала куда-то в сторону города Давида. А потом
побежали мурашки, да так и бежали до сих пор - от ладони к плечу и
обратно.
- Рая, - сказал он жене, когда на следующий день семейство Лямпе
возвращалось в Офаким, - меня до сих пор ведет.
- Кто? - спросила Рая, со вчерашнего дня видевшая, что супруг не в
себе.
- Не кто, а что. Биоконденсатор.
И все. Понимай, Рая, как хочешь, потому что ни слова больше старший
Лямпе не проронил до самого дома. Да и дома не был многословен.
Поздоровался с матерью и уселся у окна.
Пустыня его успокаивала.