"Павел Амнуэль. Бомба для Санкт-Петербурга (научно-фантастический очерк)" - читать интересную книгу автора

метеоритом. Опыт был единственным и оказался неудачным. Собственно говоря,
вся ошибка заключалась в отклонении от графика на четыре часа двенадцать
минут. Если запуск велся, скажем, из двадцать третьего века, такая ошибка -
четыре часа по сравнению с тремя столетиями - очень незначительна, меньше
десятитысячной доли процента! По программе бомба должна была лететь строго
на север по долготе Санкт-Петербурга и взорваться над Адмиралтейством или
Невским проспектом. Неточность в нацеливании привела к тому, что
автоматический аппарат оказался над тайгой, приборы обнаружили накладку и
скорректировали курс. Но бомба взорвалась...
- Уничтожить целый город, замечательный город, чтобы...
- Чтобы предотвратить гибель десятков миллионов! Город можно отстроить,
даже такой, как Питер, а что делать с погибшими? А сколько еще погибнет, вы
знаете? Экономика наша катится в пропасть, и что будет, когда наступит
полный крах? Опять голод, как в тридцать третьем?
И разговор наш опять пошел о бедах и кризисах Советского Союза, страны,
которую мы оба любили и оба не представляли, что всего через полтора
десятилетия ее уже не будет на карте мира.
Утром я улетел из Ленинграда. Идея Ярушкина казалась мне фантастикой
чистой воды. Но... Потом я прочитал работы Хокинга и Новикова, узнал о
первой модели машины времени в ФИАНе. А потом были распад СССР, крах
экономики и опять - смерти невинных, которых не случилось бы, если...
Это "если" не дает мне покоя и сейчас. Я собрал все, что смог найти о
Тунгусском феномене в открытой печати, и теперь со всей ответственностью
могу сказать: из более чем сотни гипотез только одна может объяснить все
тайны и странности Тунгусского феномена.
Только одна.
Теперь вы тоже знаете - какая.

Я пытался наводить справки о судьбе Ярушкина. Узнать удалось немногое,
но и эти крохи наводят на определенные размышления. Ирина, Сашина сестра,
живет в Киеве, она замужем за физиком-теоретиком Марком Гольдманом. Мы
изредка переписываемся, а возможно, скоро увидимся - в ее последнем письме
есть такие строки: "Пора нам в дорогу, Марик говорит, что здесь делать
больше нечего".
Я разыскал Ирину в начале восьмидесятых, когда собирал материал о
Феномене. Вот, что она сказала:
- О своей идее Саша почти никому не говорил. Марик, мой муж, о ней знал
и даже делал какие-то расчеты. Вернувшись из Томска, Саша сказал, что двое
суток его продержали местные гебисты, расспрашивали, записывали, но ничего
не требовали. В конце концов попросили расписаться в том, что Саша никому не
будет говорить об их "беседе" и не станет распространяться о своей теории.
Сам Саша понял это так, что для разработки этой проблемы он им просто не
пригодился. Он ведь астроном, а не физик, идею высказал - и на том спасибо,
а разрабатывать ее будут другие.
- А ваш муж... Он ведь физик. И с Сашей разговаривал, гебисты это
наверняка знали.
- Марика недавно приглашали перейти на работу в какой-то "ящик",
обещали приличную зарплату. Он отказался.
- Почему?
- Понял, что это как-то связано с сашиной идеей. Марик в нее не верит.