"Александр Амзин. Первое" - читать интересную книгу автора

Она кивнула. Чёрт побери, но как она кивнула! Она по глазам знала и
угадала, что я пива до этого не пил и другим не советовал, и догадалась не
совершить глупости, которую сейчас делают многие дурочки - не дала мне
десятку и не сказала протяжно "Тааакое, с сиииненькой этикеткой".
Талеко ли та Таллинна?
Талеко.
Мы выпили пива, и Егор обнаружил, что рассказывает ей, как он успешно
сдал биологию и почти плавал на геометрии; почему ему не нравится теория
большого взрыва, а нравится теория маленького...незаметненького.
И она кивала в ответ.
Это уже позже они узнали друг друга: "Слушай, а как тебя зовут?" и
дикий хохот, Ленка смолит сигарету за сигаретой, ведь ей пришлось высидеть
длиннющую очередь в консультацию, и она решилась на операцию; всё это
мелочи по сравнению с тем жарким майским днём, оставившим след в моей
памяти и белую полосу бордюра - на чёрных выпускных брюках.
- Ты говорила, что видела Джоан.
Этого Егор никогда не скажет. Он знает, что этот поток вранья можно
слишком легко начать, а потом ты в нём захлебнёшься и утонешь.
Hет, он не слушал Роллингов.
Hет, он не слушал ничего из старья, кроме папиной The Wall.
Да, конечно. Ромка притащил примочку и они до сих пор лабают
квартирники - смешное слово, ей богу:
И тут ей оказалось пора.
Приехал автобус. Узкоглазый, тогда новую линию пустили, и новые "Тойоты"
взирали на мир удивлённо и очень по-японски:
Жила она недалеко, как всё-таки выяснилось.
И телефона она не дала. Она взяла мой. Я ей сам телефон дал.
Смотри, говорит, я позвоню, а ты на бордюре встречай.
Так и не повстречал.


3. Школа

Особи человека разумного идут, словно лемминги к обрыву, по своему
жизненному пути. У большинства из них даже не возникает мысли, что их
жизненный путь не просто мог быть, но и должен быть иным.
Они создали множество вещей, которые они используют в якобы нужное
время.
Этот процесс использования в якобы нужное время называется традицией.
Егор не мог быть сторонним наблюдателем. В приюте ему было нехорошо.
Он, белобрысый мальчишка с достаточным количеством мозгов в голове и силой
в руках, в семь лет должен был отправиться в школу. Учиться жизни.
Hикто и никогда не задумывался - зачем надо учиться этой самой жизни,
если уже прожил, выжил семь лет на белом свете - для многих "диких" племён
это время инициации и окончательного взросления.
Так или иначе, Егору предстояло пойти в грязно-серый кирпичный дом и
проводить там в течение следующих десяти лет своей жизни по шесть часов
ежедневно. Шесть часов - это четверть суток или треть времени
бодрствования.
Все шесть часов он должен был сидеть за партой смирно и отвечать на