"Александр Амзин. Первое" - читать интересную книгу автора

- Вот теперь мы действительно встретились.
И он ушёл вперевалку, совершенно уничтоженный таким натиском.

А сзади доносилось ласковое:
- Гуль-гуль. Гуль-гуль. Гуль-гуль.

Так она весь гамбургер раскрошит, ничего себе не оставит, подумал Егор,
и скрылся за поворотом.


5. Хифер Как он с ней-то познакомился?

Было ли это до Ленки или после? А если до, то когда?
Была зима, это Егор помнил точно; а зимой человеку делать нечего, зимой
у него ужасно несчастный вид.
Кажется, Хифер пришла к ним в школу. Тогда это поощрялось, и она хотела
вести факультатив, посвящённый английскому языку (с её энтузиазмом она
могла бы вести и русский факультатив - всё равно на них ходили в
обязательном порядке ребята, которым не хотелось появляться дома: причиной
могли быть пьяные отцы и матери, банда во дворе, закрытый магазин,
скулящая собака, нагадившая на коврике - что угодно).
Она была очаровательно полна и восторженна.
Она говорила о замечательной стране, в которой все мы живём. А чтобы
сделать замечательную страну лучшее, мы должны знать английский.
Hадо отдать ей должное - уроки она вела чётко и не пропагандировала
своего этого Исмаеля прямо на занятиях.
Hо листовки мы всё равно огребали пачками.
Мне кажется, что я ей нравился. Как-то раз на перемене она посмотрела
на меня и сказала "Хелло". Очень мило.
Кроме "Хелло" на переменах она не говорила по-английски - предпочитала
русский, язык её "новый страна", как она говорила.
Hу, понятно, что её послал "Фонд Исмаеля" - это произраильская
образовательная организация, зарегистрированная в США. Вот всё, что я знаю
о них.
Каждый день эта туша делала выписки из газет в библиотеке. Из-за этого
её считали чокнутой.
Кажется, она меня искренне любила.
Однажды эта чокнутая пригласила меня к себе домой.
Дважды чокнутая и неудачница, потому что готовить она не умела.
Книги. Книжное царство. И не какая-нибудь нетленная классика, я
классику люблю - по крайней мере - она неплохо на полке выглядит, но там
было огромное количество каких-то зачитанных до дыр и законспектированных
англоязычных брошюрок, мягких переплётов, материалов к дискуссиям - это
всё, что я помню. Помню ещё маленькую комнатку и серые от старости обои.
"Борш. Я приготовлю тебе борш", - некоторые слова ей удавалось
произносить на немецкий манер, и тогда Хифер считала, что почти слилась с
российским народом, - её слоновьи уши не чувствовали разницы.
- У вас умные, добрые весёлый люди, - сказала она мне.
Я кивнул. Я чинил электропроводку в её квартире.
- Я ходила в супермаркет. Где продавать овощи.