"Вахтанг Степанович Ананян. На берегу Севана " - читать интересную книгу автора

охотника не выйдет. Какой это охотник!.. В молодые годы и я был таким, как
ты, жалостливым. А потом, в старое время, такой насмотрелся жестокости, что
сердце зачерствело...
- Уф, уф, уф! Вы, я вижу, тут спозаранку что-то вкусненькое
раздобыли? - послышалось позади них.


[Image003]


Подпрыгивая на здоровой ноге и размахивая длинным крючковатым посохом,
к ним подбежал школьный друг Армена и Камо - весельчак и шутник Грикор. Еще
в детстве, в поисках вороньих яиц, Грикор взобрался на тополь, росший у
старой мельницы, сук подломился, Грикор упал, повредил ногу и с тех пор
хромает.
- Ты, дед, еще разок закинь сеть, - сказал он, - на мое счастье.
Сколько бы ни наловилось, в один присест съем, честное слово!
- Нет, внуки, от такой ловли толку мало, - покачал головой дед. - Надо
бы... Да вот гляньте-ка! - вдруг сказал он, не закончив начатой фразы. -
Гляньте-ка, сколько народу вышло на поля!
Прикрыв ладонью глаза, дед орлиным взглядом окинул широкую равнину,
расстилавшуюся у подножия гор.
С грохотом двигались тракторы, шли плуги, взрывая землю и покрывая
серо-зеленую гладь равнины ровными рядами широких борозд.
- Да, - продолжал дед, возвращаясь к прерванному разговору, - одной
ручной сетью столько народу не накормишь. Надо неводом... А ну, Камо,
раздевайся!
Мальчик сбросил с себя одежду. Холодок раннего весеннего утра мгновенно
покрыл его кожу пупырышками. До чего же приятным и здоровым было это
ощущение!
- Ну, берись за конец и входи в реку. Смело входи! - сказал дед,
подавая Камо один край невода, а другой оставляя себе.
Камо с минуту постоял в нерешительности. Потом зажмурил глаза и
бросился в воду. Быстро переплыв реку, он прикрепил верхний конец невода к
вбитым в землю колышкам. Нижний край невода, увешанный тяжелыми свинцовыми
грузилами, ушел на дно. Невод пересек реку поперек и преградил путь рыбам.
- Вот теперь поглядите, сколько их соберется, - сказал дед,
самодовольно поглаживая свою длинную-предлинную седую бороду: за нее-то и
прозвали его в селе "Борода Асатур". - Эгей, Камо, скорей назад, родной,
простынешь!
Пока Камо одевался, разговаривая с дедом и Грикором, Армен любовался
весенним утром. Мягкий ветерок нежно трепал его волосы и обвевал лицо.
У подножия гор, окружавших озеро Севан, еще лежал утренний туман, но
вершины их, похожие на сахарные головы, уже четко выступали на фоне голубого
неба, отливая серебром. Озеро, безмятежно проспавшее всю ночь в своей
просторной постели, шевельнулось, покрылось легкой рябью, чуть слышно
зашелестело. Поднялись и одна за другой длинными рядами понеслись к берегу
волны. Волны добежали до прибрежных песков и - цоп-члуп, цоп-члуп! -
разлились по ним с плеском, разбудив пернатое население тростников.
Многие из водоплавающих птиц уже сели на яйца и стаями больше не