"Анар. Деде Коркут" - читать интересную книгу автора

что над племенем нависла опасность, грозит нашествие - и тогда джигиты
вооружались, собирались все вместе.
Собираются огузы на праздник. Перед ними зеленая-зеленая равнина, а на
ней яркие разноцветные палатки, шатры, навесы, пологи. На лугу расстелены
пестрые шелковые ковры.
По гобустанскому валуну, именуемому Гавалдаш, четверо бьют круглыми
гладкими камнями. В другой стороне гулко звучат большие барабаны, поют
золотые трубы, звуки зурны устремляются в небо.
В небо летит дым костров, разведенных в семи местах. В семидесяти семи
местах поставлены изукрашенные глиняные кувшины с холодной водой, с красным
вином.
Сверкают под солнцем медные блюда и казаны. На крючьях висят мясные
туши.
Говорит Деде Коркут:
- Баяндур-хан велел поставить свой сирийский полог, велел поднять до
небес свой пестрый шатер, велел разложить тысячу шелковых ковров, велел
зарезать гору баранов, велел налить озеро вина. Раз в году Баяндур-хан
задавал пир и угощал огузских джигитов.
Джигиты по одному подъезжали, слезали с коней, подходили к большой
островерхой палатке, приветствовали сидящего на возвышении Баяндур-хана.
Рядом с Баяндур-ханом стоял его визирь Алп Аруз - Лошадиная морда. Как все
огузские богатыри, Алп Аруз был громаден. Шуба из девяноста шкур не доходила
до пят, папаха из девяноста шкур не налезала на уши. Алп Аруз провожал
гостей в палатки. Палатки были трех цветов: белые, золотистые, черные.
Огузские джигиты Бейбура и Бейбеджан прибыли на пир вместе. Сошли с
коней, поздоровались с Баяндур-ханом.
Аруз вышел им навстречу.
- Пройди, Бейбеджан, - сказал он, провожая Бейбеджана в белую палатку.
Когда Бейбура тоже хотел войти в белую палатку, Аруз преградил ему путь.
- Бейбура, - сказал он, - твое место в черной палатке.
Бейбуру и тех, кто прибыл с ним, отвели в черную палатку. Пол в черной
палатке был застлан черным войлоком, и все здесь было черным-черно: и
скатерть, и посуда. И слуги были в черных одеждах. В белой палатке - все
белое, а в золотистой - все золотое...
Бейбура нахмурился:
- Аруз, - молвил он, - почему ты привел меня сюда?
Аруз отвечал:
- Таково повеление Баяндур-хана! Бейбура еще пуще расстроился:
- А чем я Баяндур-хану не потрафил? - молвил он. - Моим ли мечом, моим
ли столом? Людям ниже меня он белую палатку отвел, золотистую палатку! В чем
моя вина, что меня он в черную палатку послал?
Аруз отвечал:
- Баяндур-хан повелел: у кого сын - разместить в белой палатке, у кого
дочь - в золотистой. А у кого нет ни сына, ни дочери, того, сказал он,
поместите в черной палатке, постелите ему черный войлок, поставьте перед ним
мясо черного барана. Станет есть - пусть ест, не станет пусть идет куда
хочет. У кого нет ни сына, ни дочери, того бог невзлюбил и мы любить не
станем.
Бейбура вскочил с места, обратился к своим людям:
- Джигиты мои, уйдем отсюда! Этот стыд постиг меня либо по моей вине,